Именно эти стечения обстоятельств послужили толчком к
пробуждению настоящих сил Криптонца.
Он поначалу не знал, и не понимал своих сил. Да и кто мог ему о
них рассказать. Никто. Все, кто что-то мог знать об этом, погибли
на Криптоне, а на станции о подобном тогда никто не говорил. Под
пытками и голодом Тим-Эл держался лучше многих, отрешился от всех
эмоций, чтобы его детский разум окончательно не сошёл с ума. И всё
это продолжалось день за днём, до момента, пока их не стали спешно
увозить в открытых клетках из разломного анти-магического металла.
В тех специальных вагонах для перевоза скота. Именно на рассвете,
на бескрайнем и безоблачном небе, он первый раз в своей жизни
увидел Его.
Солнце. Яркое, жёлтое. Такое тёплое. Земное солнце. Роднее
чувства он тогда не испытывал. Наверное, так чувствовал бы себя
замученный жаждой человек, что добрался до Оазиса, полного пресной
воды. Этот момент навсегда отложился у него в памяти. Он протянул
тогда свою исхудавшую руку к солнцу. И зажмурился. Ушёл в себя.
Вот он сделал глубокий вдох. Сделал второй. Третий. Десятый.
Кандалы и цепи на теле затрещали, стали рваться, как тонкие
нити.
Всё тело, все мышцы его налились неудержимой, доселе невиданной,
силой.
Дети, что сидели в клетках с отрешенными лицами, восторженно
замерли и смотрели только на него.
На слабого мальчика, что каким-то чудом стал гнуть своими
маленькими руками кандалы и тяжёлые цепи.
Они закричали от радости, стали бить прутья ногами, по
ненавистным им клеткам.
Заключенные и потерявшие все, измученные опытами и пытками, они
увидели её. Надежду.
На гул и шум сбежались боевики и сектанты, стали искать причину,
но опоздали.
Мальчик уже выбрался из клетки. Разорвал свои цепи.
А его глаза запылали красным светом.
***
(из одной песенки детей-одаренных, "О короле, что с солнцем на
ты")
Маленький мальчик вылез из клетки.
В унисон закричали восторженно детки.
Одаренный ударил его, но все тщетно,
Руки теперь нет, потерялась, наверно.
Сектанты отчаянно стали стрелять,
На попытки все те ему было плевать.
Посмотрел он с укором на них и исчез.
Сосчитали тогда мы секунд двадцать пять,
И нету теперь тех злых тёть и злых дядь.
Среди поля, на все вагонетки,
Горка трупов осталась, у линий разметки.
Потом разломал он, играючи, клетки.
От радости вновь улыбались все детки.