В библиотеке почти всё было по-прежнему. Картина так и стояла, прислонённая к стене, скворечник висел на лампе – короче, с виду всё осталось таким же, как когда они отсюда уходили.
– Записки нет! – объявил Саймон.
– Может, это ты её взял? – спросила Мэлори у Джареда.
– Ну что ты! – возмутился тот.
И тут кто-то выразительно кашлянул. Все трое обернулись к столу. На столе стоял человечек ростом примерно с карандаш, в потрёпанном комбинезоне и широкополой шляпе. Глаза чёрные, как крылья у жуков, нос большой и красный – точь-в-точь как на иллюстрации из «Справочника»! Человечек держал на поводке двух серых мышей, которые обнюхивали край стола.
– Джеффри! Карамелька! – завопил Джаред.
– Шмендрику новый понравился дом, – сообщил человечек, – но не за этим явился он.
Джаред кивнул, не зная, что ответить. У Мэлори был такой вид, как будто ей дали оплеуху, но до неё это ещё не дошло.
Человечек продолжал:
– Эта книга Спайдервика не для смертных глаз. Слишком много там про фейри сказано для вас. Всякий, кто владеет ею, горе наживёт: вскоре враг или заклятье на него падёт. Лучше сразу книгу эту сжечь, спалить, порвать! Гнева их не ведать лучше, но не миновать!
– Гнева их? О ком ты говоришь? – спросил Джаред. Но человечек только приподнял на прощание шляпу и спрыгнул со стола. Приземлился в широкую полосу солнечного света, льющегося в окно, и тут же исчез.
Мэлори будто очнулась.
– Можно мне посмотреть книгу? – спросила она.
Джаред кивнул. У него вошло в привычку таскать книгу с собой всюду, куда бы он ни шёл.
Мэлори опустилась на колени и принялась стремительно листать страницы – так быстро, что Джаред не успевал читать.
– Эй, – спросил Джаред, – ты что делаешь?
– Просто смотрю, – ответила Мэлори. Голос у неё звучал странно. – Я что хочу сказать: книга-то толстенная…
Да, книга и в самом деле была немаленькая.
– Ну да, и что?
– Так что, получается, все эти статьи… все эти существа бывают на самом деле? Джаред, так их же до фига!
И Джаред вдруг понял, что имеет в виду сестра. Да, если посмотреть с этой точки зрения, книга была толстенная, просто необъятная – слишком большая, чтобы осилить её всю. А хуже всего то, что они едва приступили.