Всякое сопротивление процессу вхождения казахских земель в состав Российской империи признавалось реакционным, а все попытки сохранения самостоятельности объявлялись «феодально-монархическими движениями». Историк Ермухан Бекмаханов даже был осужден за свою изданную в 1947 г. монографию «Казахстан в 20–40-е годы XIX века», в которой он дал позитивную оценку движению Кенесары Касымова.
Исключением стали восстания против российских властей, лидеры которых происходили не из чингизидской аристократии, не выдвигали политических требований и боролись против властей по социально-экономическим причинам. Они были объявлены «народно-крестьянскими», хотя некоторые казахские советские историки вполне резонно со своей точки зрения пытались отправить в разряд реакционных любое противление российским властям.
Обретение независимости Казахстаном снова качнуло маятник в обратную сторону. Казахстанские историки стали публиковать новые труды, в которых кардинально изменяли оценку процесса вхождения в состав Российской империи. При этом они ни словом не объясняли разительной перемены собственных взглядов. Теперь все восстания против российских властей были причислены к национально-освободительным движениям. В истории казахско-русских отношений главное внимание стало уделяться негативным аспектам присоединения казахских земель к Российской империи.
Многие российские историки, занимающиеся данной темой, сохранили прежние советские оценки, избавившись лишь от ритуальных упоминаний классиков марксизма-ленинизма.
Приемы обеими сторонами применяются старые. Выпячиваются факты, соответствующие нужной концепции, неугодные упоминаются вскользь либо не упоминаются вовсе.
Только дружественные отношения Республики Казахстан и Российской Федерации вынуждают официальную историографию в обеих странах соблюдать правила игры, не заступая за дозволенные рамки. Только поэтому научная полемика не переходит в войну историков, наблюдаемую в отношениях многих стран. Однако эта вынужденная корректность не сильно приближает нас к истине.
Конечно, с учетом нашей непростой истории это метание из стороны в сторону, из крайности в крайность неизбежно. Но, может быть, уже пора делать шаги в другом направлении?! Не идти друг к другу и не идти друг от друга, а вместе искать правду, какой бы она ни была. Чтобы понять, что история нужна не для вражды или дружбы между народами и государствами, а для понимания истоков нашего настоящего.