Хозяин дома испуганно сглотнул, но ослушаться не посмел. Безропотно, как ребёнок по приказу взрослого, он подошёл. Каштан схватил его за руку и рывком прислонил спиной к себе – возле потной шеи толстяка сверкнуло бритвенно острое холодное лезвие.
– Да что это вы, Михаил Сергеевич! – лицо полковника стало белым, как бумага. – Да что вы такое обо мне думаете?!
– Заткнись! – Каштан прижал нож к его горлу плотнее. – Валера! Доставай игрушку и дуй наверх! Проверь, как там обстановка…
Сверкая потной лысиной, без лишних слов новенький кивнул и полез за пазуху – в его руках появился «Макаров». В этот же время в дверном проёме возник водитель, тоже уже с «Макаровым» в руках.
– Стой там! – скомандовал ему Каштан и перевёл взгляд обратно на Валеру. – Ну, чего встал? Вперёд!
К удовольствию Михаила Сергеевича, «спортивщик» не раздумывая бросился к лестнице. Подняв пистолет, он быстро глянул наверх и отступил, облизал в миг пересохшие губы. Каштан, водитель и покрывшийся холодным потом толстяк следили за ним с напряжением футбольных фанатов на последней минуте матча.
Валера поглядел на главного, на застывшего в дверях напарника. Сделав глубокий вдох и напружинившись, он ринулся по лестнице, перескакивая сразу через две ступени. Наверху оказался коридор с открытыми дверьми, видна ванная комната, спалья. Сердце Валеры заколотилось, как пойманная в кулак птица. Всего один раз до этого ему приходилось учувствовать в подобном, и в тот раз впереди идущий первым же и схватил пулю.
Лестница уходит на третий этаж. Оттуда не слышно ни звука. Валера снова огляделся, стараясь не упустить ничего, что может стоить жизни. Глянул на открытые двери, на лестницу, снова на двери. Подбросил в уме монетку – и пошёл вверх по ступенькам.
– Не его ли ищешь? – спросил голос за спиной.
Валера испуганно обернулся, но только для того, чтобы увидеть человека в чёрных форме и маске, одной рукой зажимающего Алексу рот, второй же держащего «ТТ» у его виска. Оружие в руке незнакомца дёрнулось – по ушам саданул зловещий грохот! Валеру шибануло в грудь, да так, что ноги его подкосились. Пистолет выпал из его ослабших пальцев и слетел по ступеням вниз.
«Макаров» прогрохотал аж до первого этажа. Николай почувствовал, как при выстреле и виде кувыркающегося по лестнице пистолета чужая рука надавила, лезвие упёрлось ему в шею и рассекло кожу, пустило кровь. Михаил Сергеевич напрягся, его руки стали деревянными и неподвижными, как коряги. Он задышал чаще, сердце его взволнованно забилось.