— Я не могу найти ключи от тачки!
— Посмотри там, — она щелкнула выключателем, указывая пальцем на стеклянную консоль у входной двери.
Но я даже не думал оборачиваться, потому что жадно шарил по ее телу, превозмогая собственное возбуждение. Яркий макияж почти полностью стерся, просвечивая естественный румянец кожи. Чувственные губы больше не были прикрыты яркой помадой, а на тонком носике проглядывали трогательные веснушки. Девушка вздрогнула и тут же выключила свет, явно смутившись от моего внимания к своему лицу без макияжа намного больше, чем от откровенного рассматривания обнаженного тела. Разрывался на части, находясь всего в миллиметре от того, чтобы плюнуть на все и остаться здесь…
— Захлопни дверь, — ее сонный шепот обрубил всю паутину мыслей и порочных обрывков воспоминаний прошлой ночи. Я стоял, как вкопанный, наблюдая, как девушка медленно развернулась, напоследок потянувшись, и скрылась за светлыми дверями в конце коридора.
— Кошка…
***
В темный кабинет Моисея я вбежал последним, сопровождаемый пристальным взглядом голубых глаз. В широких кожаных креслах восседали все представители этой фамилии: Миша, как обычно, перелистывал какие-то бумаги, Костя, с которым я до этого был знаком исключительно заочно, ограничиваясь редкими телефонными звонками исключительно по поручениям старшего, и сам Моисей, вальяжно раскинувший руки по резным дубовым ручкам кресла.
— Не нравится он мне, — подытожил Костя, продолжая сверлить взглядом старшего брата. — Откуда он взялся? Что ты о нем знаешь?
— Не нагнетай, — прошипел Миша, бросив короткий взгляд на Виктора. — Парень нам помог.
Я опоздал к началу разговора, ну, а делиться подробностями со мной никто не собирался, конечно же. Но что-то мне подсказывало, что говорили они про Скалу. Я невольно напрягся, изо всех сил пытаясь настроиться на рабочий лад, но перед глазами упорно всплывала окружность груди с прозрачной каплей нектара.
— Лазарь, а ты что думаешь? — Моисей впился в меня своим взглядом.
— А мне думать не положено, Виктор Викторович. Я тут, чтобы выполнять ваши задания, а думать — ваша прерогатива.
— А ты мне нравишься, парень, — рассмеялся Костя, нагло запустив руку в деревянный ящик с сигарами брата. — Смышленый.
— Даже слишком, — Моисей отпил кофе из крохотной чашечки, плотно сжав и без того тонкие губы. Злится старик…