Останавливаюсь посередине небольшой ярко освещённой комнаты. Стул отодвинут. На столе небрежно разбросаны карты, но никого.
Пожимаю плечами. Резко разворачиваюсь, и едва не впечатываюсь в широкую грудь.
Сглатываю, уперевшись взглядом в серые пуговицы на чёрном военном мундире. Очень медленно поднимаю взгляд выше, на мощную шею, волевой подбородок с лёгкой небритостью, сурово сжатые губы, хищный прямой нос.
Вздрагиваю, натолкнувшись на тьму с янтарём в глазах чёрного дракона. Пытаюсь шагнуть назад, но в тот же миг на моём плече смыкается стальной капкан мужской руки.
3. 3. Подчинись мне
Аурэлия.
Райгон небрежно поворачивает меня, придирчиво осматривая с ног до головы:
— Других платьев у тебя нет?
Резко вскидываю руки, освобождаясь от захвата, и отступаю назад:
— А что не так с этим?
Приподнимаю юбку, кружусь вокруг себя, демонстрируя пятна и мятую ткань.
Райгон хмурится сильнее:
— Оно выглядит кхм как…
— Как будто я спала в нём за решёткой на куче соломы и с крысами, м? — насмешливо улыбаюсь. — Охотно верю. И лорд Лингерли поверит.
— Вот, в чём всё дело, — дракон опасно щурится. Вижу, как играют его желваки. — Решила наябедничать?
Он делает шаг ко мне, я отступаю. Не даю ему подойти, отбегаю за игральный стол. Опираюсь ладонями на тёмно-зелёное сукно. Слежу за каждым движением Райгона, готовая в любой миг отскочить ещё дальше.
— Конечно, решила! А ты чего ждал? Что стану улыбаться и лгать, а потом вернусь обратно к крысам? Я что, по-твоему, совсем дура?
Вертикальный зрачок дракона опасно сужается. Сейчас его глаза горят янтарным огнём, сжигая меня через игральный стол.
— Я не собирался, — проговаривает медленно низким рычащим голосом, — отправлять тебя обратно к крысам. Если ты не вынудишь меня снова.
— О! Прекрасно! — всплескиваю руками. — То есть, это я виновата? Ты, вообще, себя слышишь?
— Я вернул тебе комнату, — рычит он. — Всё как раньше. Чего тебе ещё надо? Скажи, и я дам!
— Сними эти браслеты, — потрясаю руками, — и дай мне уехать!
Замечаю, как сжимается его кулак. Дракон отводит глаза:
— Нет.
— Почему? — я, наоборот, смотрю на него, не отрываясь, и подаюсь вперёд, почти ложась на стол.
— Что угодно, кроме этого.
Пожимаю плечами:
— Тогда я всё расскажу лорду Лингерли, и тебе всё равно придётся меня отпустить.
— Думаешь? — Райгон скрещивает руки на груди и принимается неспешно прохаживаться вдоль стола, словно огромный тигр. — С чего бы мне отпускать рабыню-человечку?