– В милицию? С его-то связями, Натаха, ну это бред, ― непонимающе говорила Яна.
– Так здесь и начинается мистика, его родители обзвонили все участки, объездили всё и везде, но найти его не представляется возможным, в списках есть, а в камере-то его и нет, ― Наташа вышла из кабинки и поставила руки по бокам.
– Ну и ну, ладно, Натаха, мы пошли, если ещё что-то станет известно, зайдёшь к нам в комнату.
– O’kей! ― ответила Наталья, после чего достала сигарету с зажигалкой и закурила.
– Натаха, спаси, выручай, Натаха! ― суетливо вбежал Сашка из её группы и закрылся в кабинке, девушка даже не успела спросить, что ему нужно, как тут из-за дверей показалась Птица Ирина Владимировна ― доцент, преподаватель по урбоэкологии, блюститель всех порядков, всех времён, ну и вообще общественный деятель. Она ворвалась в туалет и спросила, понюхивая воздух:
– Что-то мне чуется запах сигаретного дыма (до этого девушка успела бросить окурок в банку).
– Да, Ирина Владимировна, как и всем в этом клоповнике, ― норовисто ответила Наташа.
Птица дёрнула дверь кабинки.
– Занято, ― ответил девичьим писклявым голосом мальчик.
– Ну что ж, ладно, ― не менее норовисто ответила женщина и ушла.
– Ну-с, Саня, и что же ты делаешь в женском туалете? ― спросила староста.
– Я ж курил на лестничной клетке, а тут подымается эта дура, и давай меня ловить. Забежал сюда. Спасибо, Наташа, ты настоящий друг, ― Саша крепко её обнял, поцеловал в щёчку и убежал.
Глава 13. Шарики, фонарики, зелёные флажки
Общежитие в модульную неделю тоже невольно преображается: количество бухлетов достигает своего минимума, а суета, брани, потерянные листики и тетрадки своего максимума. Хотя у самых стойких перцев, которые приходили в институт в последний момент, всё оставалось стабильно, и ничего не менялось.
Вечером, Аня с полотенцем и „ночнушкой” стояла возле душа, в надежде ещё успеть вымыться, пока не отключили холодную воду, так как другой быть в тот момент никак не могло. От скуки, она закатила глаза наверх и водила ногой в разные стороны.
– Ах, так значит ты опять здесь, дура! А я же тебя предупреждала! Тебя здесь не должно быть! ― манерно сказала та самая девушка модельной наружности.
– Ага! Ещё запрети мне дышать, ходить в туалет. И ты отличаешься от других лишь своей бесконечной глупостью. В общаге живёт очень много людей, и ты не одна; опомнись, пока не поздно, ― совершенно безбоязненно ответила Аня.