- Еще и секретарша эта, - заикнулась я.
- А что с ней? – подошла ко мне Нинка и обняла, пытаясь успокоить.
- Да и как бы ничего. Эта Алина по-доброму меня подкалывает, задает вопросы дружелюбно, вот только смотрит на меня с жалостью...
- Татка!
- Я ему дважды в любви призналась, Нин! – почти с отчаянием выдохнула я и всхлипнула от того, что раскаленный и отправленный шип сомнений с новой силой вонзился в мое сердце.
- А он что?
- Первый раз спал, второй раз сделал вид, что не услышал.
- А так бывает?
- Видимо бывает...
И подбородок мой задрожал, выдавая мои изломанные, вывернутые наизнанку чувства с головой. Я хотела любви. Настоящей. Безусловной. Открытой.
А не такой, где меня прячут за роскошными стенами элитной квартиры в центре Москвы.
- Девочки! – вдруг услышали мы голос Хана и обе вздрогнули, а я быстро отерла глаза от слез.
- Марк?
- Я дома! – вошел в гостиную этот невозможный мужчина и занес два шикарных букета на перевес и связку коробок из дорогого ресторана.
- А...ты как тут? – охнула я.
- Решил заскочить к вам между встречами. Это вам, девочки, - и протянул мне охапку белоснежных роз, а Нинке точно такой же, только с желтыми цветами.
- Вау! – как на бога посмотрела Ковалева на Хана.
- Приятно познакомиться, Нина. Наслышан. А тут вам вкусняшки, - передал мне коробочки, - веселитесь, ну а я поехал дальше.
- Спасибо, - тихо выдохнула я, когда он притянул меня к себе для прощального поцелуя.
- Расплатишься ночью, - прошептал мне на ухо, подмигнул Нинке и был таков.
А мы так и замерли посреди гостиной, плавая в киселе шока.
- Шикарный мужчина! – потянула носом Ковалева свои цветы.
- Лучший! – согласно кивнула я.
- Держись и не отпускай, Сажина!
- Только бы он сам меня не отпустил...
- Сплюнь, дура!
И я сплюнула, даже не догадываясь, что ждет меня завтра...
С Нинкой мы проговорили до самого вечера, распив между делом бутылку замечательного белого полусладкого Гевюрцтраминера. Обсудили Марка вдоль и поперек, а еще то, что Нинка опять осталась одна. Вот только на этот раз она не убивалась, как это обычно бывало, а пребывала в ужасном настроении по поводу нового соседа.
- Павловы же переехали на юг и продали свою трешку еще в прошлом году. И я уж думала туда никто не заедет, дальше, же ты помнишь, сверлёжка началась. А потом случилась хоба, Танька.