Вот только утром черт меня дернул снова зайти на ее страницу. А там...
Выматерился трехэтажным матом и откинул от себя гаджет, пытаясь переварить острую вспышку негативных эмоций. Таких ярких и таких ослепительных.
Почти Белоснежка и семь гномов, мать её ети!
Таня и толпа непонятных мужиков. Очень приятно, блядь!
Откинулся на подушки, поскрипел зубами, а потом произнес в слух:
- Ну все, Таня, туши свет...
11. Глава 10 – О том, как бывает все равно...
Таня
Утром просыпаюсь от отчетливой сухости во рту, а еще от настойчивой возни телефона на прикроватной тумбочке. Беру в руку неугомонный гаджет и тру глаза. М-м, какой-то незнакомый номер, да еще и утром в воскресенье. К гадалке не ходи, сейчас будут кредит на «выгодных условиях» втюхивать.
Но все же принимаю вызов. Больше для того, чтобы окончательно проснуться, а не потому, что я такая добрая.
- Алло?
- Сажина Татьяна Юрьевна?
- Она самая.
- Здравствуйте, меня зовут Гузова Елена Павловна и я звоню вам по поводу вашей матери.
Убираю от себя трубку. Прикусываю кулак. Сильно. Затем матерюсь заковыристо и снова подношу трубку к уху.
- Татьяна Юрьевна, вы слышите меня?
- Ну, допустим слышу, - выдыхаю я и прикрываю глаза, а затем начинаю медленно и со вкусом прокручивать картинки из моего прошлого.
Все, начиная с того дня, как и семьи ушел мой родной отец и заканчивая тем, когда мать выгнала меня из дома только за то, что надо мной попытался надругаться новый «замечательный папа». За прошедшие пять лет мать звонила мне только для того, чтобы обматерить или попросить денег на выпивку.
Интересно, что на этот раз? Хотя нет, не интересно.
- У вашей мамы диагностирован цирроз печени в последней стадии. Прогнозы весьма неблагоприятные и без пересадки нового органа, к моему большому сожалению, остановить прогрессирование болезни мы не можем. Все закончится летальным исходом, Татьяна Юрьевна, если не принять меры. А еще я хочу сказать вам, что боли у нее уже настолько сильные, что пациентка нуждается в более мощных препаратах, чем те, что мы может предоставить ей за счет государства.
- И что вы от меня хотите? – приподнимаюсь я на кровати и тупо разглядываю свой маникюр.
Надо же, когда меня в детстве лупили никто не давал мне никаких обезболивающих препаратов. Ни сильных, ни слабых. Вообще ничего не давали, кроме пинка под зад и обидного ругательства в спину.