— Как пришла, так и уйдет.
— Она изъявила желание на право одной ночи, Петшу, — голос Йорга полон самодовольства.
— Что ты, щенок, несешь?!
— Разделась на пороге, — скучающе перечисляет Матей, — омыла тело, расправила ложе и вкусила дичи, что была добыта нашими руками. В четкой последовательности.
— Я заблудилась, — шепчу я и зажмуриваюсь. — Медведя встретила.
— И ведь условная фраза тоже как бы намекает, да, Петшу? — Фейн хохочет.
— Кто?! — рявкает Петшу, и я от его басовитого голоса съеживаюсь. — Кто тебе об этом рассказал?!
— Но я правда встретила медведя! — вскрикиваю я и разворачиваюсь к Петшу, чтобы вновь с писком стыда отвернуться. — Почему вы голый?!
— Вас же трое, — возмущенно покряхтывает он, игнорируя мой вопрос.
— Да, — соглашается Матей, — вот и получается, что попросила о трех ночах.
— А не дохрена ли?
— Ну либо одна ночь и сразу с тремя, — хмыкает Фейн.
— Я ни о чем их не просила… — всхлипываю я.
И понимаю, что мои оправдания ничего не стоят. Раз у них тут такие странные традиции, когда женщины приходит к мужчинам в дом и просят о соитии через определенную последовательность действий, а не через слова, то я влипла.
— Вы должны ей отказать, — рычит Петшу.
— Но мы уже согласились, — беспечно отзывается Матей. — Это было бы негостеприимно отказывать чужачке в праве одной ночи.
— И ты, как тот, кто ревностно чтит традиции, — Фейн беззаботно посмеивается, — должен согласиться, что мы невероятно добры и щедры к гостье.
— Вот прям в строгой последовательности разделась, помылась и кровать расстелила? — шипит Петшу.
— Да.
— А ведь скромницей такой казалась, — возмущенно охает Петшу. — У кого подслушала о праве первой ночи? Кто нашептал?
— Никто, — я закусываю до боли губы.
— Приличных женщин о таком не спрашивают, Петшу, — вздыхает Фейн.
— Так три ночи или одна? — уточняет старик и ждет от меня ответа. — Я засвидетельствую твое право.
И третьего выбора послать к чертям собачьих голых безумцев у меня нет. Я не могу открыть рот и заявить, что я не буду ни с одним, ни с двумя, ни стремя, будто глотку сдавили призрачные когти. Морок, что ли, какой или грибы виноваты.
— Три… — слова сами выползают изо рта, — ночи…
— Вы с ней понежнее, ребят, — мягко и с сочувствием говорит Петшу, — по ней же видно, что Зверя не знала.
— Жаль, не девочка, — разочарованно цыкает Йорг. — Я бы был не против быть ее первым.