Передо мной стоял священник, возведя обе руки к потолку и что-то причитал. Его глаза покрылись тьмой, из них ринулись тёмные, даже чёрные, слёзы. Что это, чёрт возьми, такое?! Испугавшись, я отползла подальше, оглядев пространство. Пол встал на свои места, больше никакого скоса не было.
Я вновь глянула на святого. Всё было, как всегда.
Мужчина подал руку и помог подняться.
Помотав головой, я попыталась рассуждать логически.
Церковь оседает, её перекашивает на бок, но затем она вновь встаёт на место. А у священника только что были глаза, полностью заполненные тьмой...
Всё ясно.
На почве стресса у меня разыгралось воображение…
Или же это та пыльца у трав галлюциногенная?
— Несса! Скорее! — позвал друг отца.
Михаил Ларионович уже стоял в конце коридора и держал для меня дверь. Добежав до неё, я поблагодарила священника и вошла в крупную залу.
— Здесь мы будем в безопасности, — заговорил он. — Сейчас я всё тебе объясню.
4. Глава 3.
— Дело в том, что этот мир не такой, как ты себе его представляла и представляешь. — начал Михаил Ларионович. — Твой отец был хранителем очень важного священного писания.
Священник покопался в собственном рюкзаке и достал оттуда книгу, пока я, как дурочка, хлопала своими голубыми глазами.
Кроме того, что она была больше, чем формат альбомного листа, книга ничем не отличалась от обычных. Коричневая, старая обложка не украшала её. Скорее, заставляла собирать пыль на пожелтевших страницах.
Батюшка не стал открывать писание. В глазах читался испуг.
Михаил Ларионович будто боялся случайно открыть книгу.
Я пожала плечами:
— Обычная книжечка. На атлас больше похожа. Что в ней особенного и зачем её охранял папа? — только сказала, и меня будто приковало к писанию.
Не в силах двинуться с места я застыла в паре шагов от священнослужителя. Обложка книги, секунду назад казавшаяся обычной, вдруг обрела неописуемую красоту. Рука сама потянулась к корешку. Кончики пальцев мягко коснулись новообретённого рисунка.
Писание будто обретало свой настоящий внешний вид. Корни дерева вдруг обвили его, вырисовывая своеобразные линии. Я не знала, откуда они взялись и как это произошло. Просто любовалась происходящими изменениями.
В середине освободилось небольшое пространство, в котором образовалось углубление, похожее на ромб.
— Боже! — наконец, смогла ахнуть я. — Как это?.. Разве такое может быть? — взгляд забегал от книги к священнику и обратно.