Шлюх не жалеют.
Их нещадно дерут так, как хотят и во все дырки.
Если прежде он вёл себя с ней относительно сдержанно, то сейчас злость пеленой встала перед глазами. Хотелось наказать девку за то, что такая красивая, что такая порочная и грязная, за то, что проникла в его кровь жидким пламенем и он не может погасить его.
Ирина закрыла глаза и терпела эти агрессивные размашистые толчки, его руки дерзко сминали груди девушки, сдавливая соски.
Ирина и не поняла, как из – под закрытых глаз потекли слёзы.
Она ненавидела не Олега сейчас, а себя.
Презирала себя за то, что такая слабая, такая неудачница, за то, что ничего не смогла добиться в жизни.
Она – никто и звать её никак.
Если завтра она исчезнет или умрёт, никто и не заметит, не узнает. У неё нет никого. Только дочка. Ради Вари ей приходится себя ломать и примерять роль куклы для утех богатых мужчин.
Завадский ускорился, если такое вообще было возможно, а Ирина с силой закусила нижнюю губу, пытаясь не издать ни одного болезненного стона. Слышала, как жарко хрипит мужчина у неё над ухом.
Ира не понимала, что он ей или себе хочет доказать таким грубым, даже животным совокуплением, да и знать не хотела. Пусть тешит своё самолюбие. Она ведь здесь именно для этого: удовлетворять его.
Он просто дурак, если думает, что может обидеть её. Никто уже сильнее не обидит, чем она сама себя обидела, ступив на эту дорожку бесконечного унижения и грязи.
Ирина тупо смотрела на свои слезинки, капающие на поверхность тумбочки, которая жалобно скрипела и ходила ходуном от бешеных движений, с которыми Олег буквально вбивал себя в лоно женщины. Осатанело двигался глубже и резче. Ирине казалось, что эти глубокие толчки не закончатся никогда.
Завадский сейчас был похож на дикое животное, которое сидело долгое время в заточении, а теперь добралось до свободы.
В данный момент Ирина узнала, как сильно он сдерживал себя с ней в те разы. Сейчас он брал её очень жёстко, напоминая ей ненавистного мужа, который никогда не думал о чувствах жены в такие минуты.
Мужчина сделал последний сильный рывок в её теле и замер, рыча, разряжаясь глубоко в ней.
Завадский отстранился, а после резко выругался.
Проклятье!
Как далеко способен зайти человек, которым управляет чувство одержимости и зависимости от женщины?
С тех пор, как эта шлюха нарисовалась в его жизни, Олег понял, что способен на многое, даже на такое безумие, которое он совершил сейчас.