— Цела? — ко мне подскакивают Рома и Тимур.
Почему мне так не везет? И почему я такая неуклюжая и невнимательная?
— Не знаю, — жалобно всхлипываю. — Откуда здесь дыра?
— Мы же тебе про нее говорили, — Тимур аккуратно скользит ладонями икре к застрявшей в досках лодыжке. — Перелома, вроде, нет.
Рома подает руку, и я медленно встаю, осторожно вытягивая ногу из дыры. Тимур страхует и внимательно ощупывает щиколотку. Тянет. С медленным вдохом опираюсь на ногу, что меня подвела, и с шипением ее приподнимаю. Больно.
Тимур сидит передо мной на корточках и под мое болезненное мычание ступню ведет по кругу, а Рома прижимает к себе.
— Не вывих, — Тимур встает, — потянула.
— Вот что с тобой делать? — Рома с легкостью подхватывает меня на руки. — Все куда-то бежишь.
— От вас и бегу, — шепчу я.
Плакать хочу от отчаяния, но мои слезы точно порадуют двух распущенных негодяев. Они, наверное, не одну девушку довели до истерик и рыданий.
— Я за льдом, — Тимур широким и энергичным шагом покидает летник.
Рома усаживает меня пыльный стул в углу террасы и садится передо мной на корточки. Резко свожу колени вместе. Вряд ли он увидит что-то в полумраке, но у него вполне хватит наглости залезть мне в трусики.
— Анюта, — поглаживает ноющую лодыжку и поднимает взгляд. Даже в полумраке вижу в его глазах желание, — сама вселенная теперь не позволит тебе от нас сбежать.
Его руки поднимаются от лодыжек по икрам к коленям и вновь опускаются. От его поглаживаний по бедрам к промежности бежит теплая волна и уходит внутрь живота. Я сглатываю, облизываю пересохшие губы и подумываю пнуть Рому, но ноги под его ладонями будто из желе.
— Почему у тебя еще не было мужчины? — проникновенно шепчет он.
Вопрос меня застает врасплох. Вот же наглец. Хочет утолить праздное любопытство?
— Я… — едва слышно отзываюсь дрожащим голосом, — я должна отвечать на этот нескромный вопрос?
— Нет, — Рома снимает туфли и проходит сухими ладонями по своду ступней, — но я бы хотел услышать ответ.
— Вероятно, — я взволнованно убираю волосы за и вздыхаю, — со школы ничего не изменилось. Высокомерие, которое я в себе не замечаю, отпугивало мужчин.
— Возможно, — он улыбается, — а еще, возможно, ты ждала нас?
— Не ждала, — честно отвечаю я, — Ром, вы меня в школе раздражали.
— Да мы в курсе. Ты нам об этом прямо говорила.