– Например, какие? – Арти смотрел на товарища тяжёлым взглядом.
– Да любые. Это же ты с ним живёшь в одной квартире, а не я. Может, он увлекается рыбалкой?
– Рыбалкой? – эхом откликнулся Арти.
На него нахлынули воспоминания – как они с отцом рыбачили на своём любимом месте на речке Алмонд, ловили пресноводную форель… В те золотые дни, когда Чарлз Дойл был здоров и полон жизни… Больно было думать, что эти дни, может быть, никогда не вернутся.
– У меня нет никаких доказательств, что Уоррен увлекается рыбалкой. И нет на слуху никакого скандала, связанного с рыбаками, – сердито сказал Арти своему другу.
– А жалко. Я бы предпочёл провести день на берегу реки, а не на кладбище, – вздохнул Свин, не замечая, что Арти всерьёз разозлился. – Представь только, как приятно вытянуть из воды по-настоящему большую рыбину!
– И, полагаю, вытянув эту огромную рыбину, мы должны бы были её немедленно приготовить и съесть, – поддел его Арти.
– Ну это само собой, – согласился Свин. – Пожарить на сковородке, например, со сливочным маслом, и посыпать петрушкой.
Арти не мог сдержать улыбки.
– Свин, совершенно неудивительно, что тебя так зовут! Ты только о еде и думаешь.
– Вообще-то меня зовут Эдвард. А Свином прозвал меня ты вместе с другими ребятами в школе.
– Ладно, не будем отвлекаться от расследования, чтобы ещё поболтать о еде, – решительно сказал Арти. – Пошли уже.
Он открыл ворота и первым ступил на кладбище. Под мрачным от снеговых туч небом оно выглядело грустным и бесприютным. Холодный ветер гонял между могильных плит сухие прошлогодние листья. Странно было услышать в подобном месте голос, напевающий песенку на стихи Бёрнса:
И что же смерть собой явит?
Залитый кровью луг!
Не раз встречал врага я там, –
Смелее в бой, мой друг![1] – Кто это поёт? – удивился Свин. – Я никого не вижу!
– Он где-то там, – указал Арти и двинулся на звук песни.
Пробираясь между надгробий, мальчики наконец различили фигуру, стоявшую по пояс в могиле. Могильщик с закатанными рукавами напевал, выбрасывая наружу землю лопатой. Форма могилы была выложена по земле деревянной рамкой, а рядом стоял большой ящик, куда гробокопатель и скидывал вырытую землю.
Это был крупный смуглый мужчина. Голова его была повязана платком. Он умело орудовал лопатой, задавая движению ритм своей песней: