***
***
Тимур Халфин вернулся на виллу в конце августа.
Вошел в столовую, где девушки заканчивали завтракать.
- Bonjour mes demoiselles, - поприветствовал обеих так, словно расстался с ними только вчера вечером.
- Bonjour papa, - Леночка изобразила на лице радостную улыбку. - Comment était le voyage? - Поинтересовалась, словно Тимур тут же начнет в подробностях рассказывать, где пропадал два месяца и чем занимался.
- Bien fait! – дочь так и не поняла, к кому относится похвала. Вроде как старалась она, зубрила этот чертов французский, а смотрит отец на Патрисию. Ну что же! Он сам заставил её учить язык! Теперь не услышит от неё ни слова по русски!
- Мадмуазель Патрисия, - встала из-за стола дочь Тимура, - нам пора на урок.
- Сегодня у вас, Хелен, свободный день, - улыбнулась «тюремщица», слыша безупречное грассирование ученицы.
Леночка посмотрела на отца.
- Можешь идти, - кивнул Халфин.
«Ни тебе объятий, ни «здравствуй дочурка», ни «как ты тут без меня поживала?» - Леночка, вздыхая, шла в библиотеку, собираясь снова сидеть и разучивать новые слова. Остановилась на полдороги, словно наткнулась на невидимую стену: «Да какого черта? Я имею право провести свободный день так, как сама хочу! И ни у кого не спрашивать разрешения!»- Быстро побежала в свою комнату, переоделась в купальник и помчала к бассейну.
***
Тимур и Патрисия, обменявшись многозначительными взглядами после того, как мимо них пронеслась Леночка в одном купальнике, что не оставило сомнений в конечном пункте её пробежки, начали подниматься по лестнице в левое крыло виллы.
- Как она? - поинтересовался вошедший в одну из комнат Халфин, имея в виду дочь.
- Намного лучше, чем вы ожидали, - ответила девушка. – Вспышек агрессии почти не было. Пусть и не сразу, но Хелен подчинилась необходимости соблюдать правила, какими бы абсурдным они ей ни казались, - замялась, словно раздумывая, продолжать или нет.
- Я слушаю, - поторопил Тимур.
- Не понимаю, почему вы настояли на скудном питании для девушки? – озвучила сомнения Патрисия. – Он постоянно голодна! А ведь Хелен вовсе не толстушка!
- Да, - кивнул Тимур. – И такой должна оставаться. Действие иммуномодификатора истечет через полтора года. Но за это время, если не сдерживать себя, Лена может располнеть еще больше! Для неё «растянуть» кожу и желудок крайне нежелательно. И вы, Патрисия, должны это понимать и не провоцировать неуместным сочувствием попытку дочери принудить вас или любого другого к тому, чего делать нельзя ни в коем случае!