- В чем дело? - недоуменно посмотрела я на него. - Что это?
- Метка истинности, - мрачно ответил Фэр. - А еще у тебя глаза поменяли цвет.
- Что?! - воскликнула я шокировано.
Фэр отпустил мою руку и откинулся на спинку кровати.
- Не пойму, почему не почувствовал этого раньше?
- Может, потому что мы с тобой когда-то были парой? - отстраненно заметила я, находясь в таком же замешательстве, как и он.
Неужели, история снова повторяется? Теперь понятно, почему, несмотря на желание держаться от него подальше, меня все равно тянуло к нему, словно магнитом. Возможно, по этой же причине мы с ним вспомнили друг друга?
- Может, ты и права, хотя не понимаю, как такое возможно. Ведь то было в другой жизни.
- И что дальше?
- А дальше я просто не смогу без тебя, - просто ответил он. - Мое внутреннее «я» признало тебя своей, и для меня больше не будет существовать никого другого.
18. Глава 18
Эйдория
- Фэрион, милый, ты меня слушаешь?
Император отвлекся от мыслей и посмотрел на Аннет, сидящую у него на коленях. Эта леди, дочь графа Лавуэля, давно метила к нему в любовницы, и ее честолюбивые намерения были слишком очевидны. А потому до сей поры он игнорировал все ее намеки. Но, вчера, когда он с визитом был у них в графстве, на него нашло какое-то затмение, и он позволил ей поехать вместе с собой. Граф Лавуэль, понимая, какие выгоды может сулить союз с самим императором, собственноручно благословил дочь в путь.
Всю дорогу Аннет не затыкалась, и Фэрион начал жалеть о своем скоропалительном решении. Хотел отвлечься от мыслей об Оливии, а в итоге добавил себе проблем. Но, не отправлять же девушку теперь обратно?
Аннет встала с его колен и игриво толкнула мужчину назад, на кровать. Фэрион улегся поудобней, облокотился, подперев голову рукой, и стал наблюдать, как она напоказ медленно раздевается перед ним. Вот девушка расшнуровала платье и ловко стянула его вниз, оставшись лишь в кружевных корсете и панталонах. Вот, виляя бедрами, подошла к кровати, залезла на нее, и на четвереньках, как кошка, выгибая спину, подобралась к нему и стала тереться грудью о его руку.
Когда она полезла к нему с поцелуями, Фэр решил – с него хватит!
Даже при виде всех этих прелестей он не хотел ее. Эта расфуфыренная особа совершенно его не возбуждала. Более того, в какой-то момент ему стало противно. Может, из-за того, что он желал совсем другую? Ту, что была так близко и, одновременно, так далеко от него.