Я вспомнила фильм с таким же названием, и у меня сжалось сердце. Он мне нравился и актеры и сюжет и песня, в исполнении Ургант, одной из лучших актрис советского кино. Даже захотелось рассмотреть его поближе, но оставила на потом, как и всё остальное в столице.
- Обязательно буду бродить по улицам и осваивать столицу ногами и запоминать глазами, - улыбалась я, оглядываясь вокруг.
- Что ты крутишь головой? – спросила Света, пыхтя от усилий. Сумки были достаточно тяжелыми и главное неудобными, пузатыми от товара. – Будто не видела что-то.
Я хмыкнула, но не ответила, лишь сжала жесткие ручки и уже быстро пошагала за Мариной и теткой. Светка плелась сзади. Вскоре мы вышли на улицу, где стояли частники с машинами, и тетка помахала рукой. Тут же отделилась от группы белая четверка «Жигули» и притормозила рядом. Из нее выскочил грузноватый мужчина в черной олимпийке с надписью на груди «адидас».
- С приездом! – крикнул он, весело улыбаясь. – Я уж заждался. Как долетели?
- Как видишь, - устало сказала тетка, передавая в руки мужчины баулы. – Жарко в Москве.
- Да уж, - согласился мужчина. – Только и продавать меха и кожу! – засмеялся он, заталкивая сумки в кузов. – Домой?
- Ага, - протянула тетка. – Надо всё перебрать и отдохнуть. Как там Зоя?
- Звонила с утра, - откликнулся мужчина. – Я по её приказу сюда за вами.
Он удовлетворенно посмотрел на нас всех и захлопнул заднюю дверцу.
- Садитесь. Домчу быстро.
Мы сели назад втроем, тетка на переднее сидение к водителю. Я уставилась в окно и уже смотрела на москвичей, которые шли почти рядом, по тротуарам. Здесь уже было много и туристов и праздношатающихся. Особенно много молодежи и одеты были кто во что горазд. Так же и выглядели, то есть по личному доходу, но чаще бедновато и поэтому просто и удобно: шорты, бермуды и шлепки с босоножками у женщин, и треники с такими же шортами у мужчин. Да ещё кеды или даже шлепанцы на голые ноги. И никто не обращает внимание на то, как и кто одет и чем занимается. Все озабочены и хмуры и только туристический народ отличается от куда-то спешащего люда столицы, своей беззаботностью и спокойствием. Они резко отличаются и выделяются из толпы и внешне и внутренне. Смеются, фотографируют, осматривают окружающую их действительность.
- Да уж, - хмыкала я, наблюдая за окном Москву девяностых, - им будет что показать в своих сайтах и рассказать о русской столице и её людях. А потом, уже спустя двадцать с лишним лет даже продать эти снимки за хорошие бабки.