Шея затекла от неудобного положения и все же так хочется выглянуть в окно, посмотреть на далёкую землю под нами, вспомнить тот перелет через океан на обычном рейсовом самолёте. Сейчас такое кажется сказкой, дивным сном, выдумкой, чтобы мы, люди, могли сами выбирать, куда и когда полететь, чтоб в каждом доме было электричество, газ, и обязательно водопровод. А из крана в ванной всегда текла горячая вода, и не надо было таскать кадушки, только для того, чтоб иметь возможность ополоснуться в ржавом тазу в закутке кухни за шторкой. Мир, который мы потеряли, мне и самой теперь кажется сном. Свободные люди, что открыто смотрят вперёд, не боясь встретиться взглядом с крылатой тварью в обличии человека.
Сидеть в тепле и ничего не делать так странно. Будто бы отдыхать –преступление. Впрочем, оно так и есть для меня. Было, пока я трудилась в таверне. А теперь, что меня ждёт, какая судьба? Если размечтаться совсем уж сильно, я смогу втереться в доверие, попробовать разузнать, что осталось от моего города, дома, как сложились судьбы родных. Может статься, что там остались только руины, обгорелые камни, как на этом материке. А может быть, они живы. Мама мне так давно снилась, отец даже во снах не придет. Димка, школьный друг, ему чуть-чуть не хватило баллов, чтобы уехать тогда вместе со мной. Кто знает, как бы сложилось, если б мы тогда улетели оба. Перед самой катастрофой лютовала жуткая эпидемия, сейчас многие уверены в том, что это было ничуть не случайно, что виной тому тоже были драконы. Сокращали лишнее для них слабое население. И Катастрофу тоже приписывают их потонувшим в кровавых делах когтям. Без электричества, без оружия, когда дамбы пали, разрушенные людскими руками, когда смыло прибрежные зоны, захватчикам никто не смог оказать достойного отпора. Многим даже не верилось поначалу, что драконы реальны. Пока не столкнулись лицом к лицу с новым мироустройством.
Прав был учитель, когда говорил, что если не можешь оказать достойного сопротивления – подчиняйся, прячь искру дара, пригнись, чтоб восстать, когда появятся силы. Прав, только сам выжить не смог.
Надеюсь, меня везут не на казнь, как одаренную, меченную искрой.
Дракон чуть согнулся, протянул ко мне руку. Вместо обычного аккуратного маникюра из пальца, сминая ногтевую пластину, вырвался коготь. Блестящий, черный, в светлых прожилках, острый и тонкий на конце, переходящий в лезвие по изгибу. Может быть, именно им он перерезал горло достопочтимого гада, Клауса. Сижу, боюсь шелохнуться. Неуловимым движением Инквизитор поймал кончик косы, разрезая шнурок. Далась всем сегодня коса, стоило ее давно отрезать. Берегла, хранила богатство волос, чтоб иметь при себе то, что можно сменять на еду, если жизнь завернет слишком строго.