- Залезай! – Адмирал открыл заднюю дверь своего флаера и я
безропотно полез внутрь, усаживаясь на пол, чтобы не марать
сиденья. – Пришли свой ФПИ!
- Не могу, Господин! У меня нет нейросети! – Я приготовился к
удару, но адмирал лишь вздохнул, пожал плечами и пробормотал себе
под нос что-то типа: «пока свет не включишь, кошку не найдешь!»
Разумеется, «кошки» там отродясь не было, но общий смысл
понятен.
Двадцать минут полета через самый натуральный мегаполис,
размером, как бы не с Москву, а то и больше, ведь летели мы явно не
из центра, а откуда-то с окраины, пусть даже и быстро, но…
Я любовался продуманной архитектурой, время от времени забывая,
что это все построили негры-рабовладельцы…
Зелеными букетами парков, разбитых в самом городе, то тут, то
там.
И танцующими зданиями, воздушными, таинственными своей
непонятной красотой.
- Красиво… - Выдохнул я себе под нос, понимая, что мерять
красоту по рабскому ошейнику как-то нелепо.
- Да-а-а-а… - Адмирал меня все-таки расслышал. – Аратанцы знают
толк в градостроительстве…
- Аратанцы?! – Я не удержался от вопроса, смутно вспоминая из
гипнограммы, что Аратан – полная противоположность Арвару, в
которой запрещено рабство.
- Ага. Планета, восемь лет назад, по мирному соглашению, на
пятьдесят лет отошла Арвару, после чего у нее будет право на
самоопределение… - Судя по ехидству в голосе адмирала,
«самоопределения» у этой планеты будет еще меньше, чем у меня
возможностей сбежать!
Еще через полчаса полета флаер опустился возле какой-то
полуразвалившейся постройки, которую я, иначе чем с каким-то
средневековым замком, трижды взятым на абордаж, даже и сравнить не
мог!
- Выбирайся, прилетели…
Внутри, кстати, замок выглядел намного лучше – теплые полы грели
пятки, снующие разумные всех полов и цветов кожи прижимались к
стенам, пропуская своего господина, а некоторые дамы, гм,
откровенно пялились на меня голого, оценивая размеры.
А мне было пофиг.
Рабский ошейник, он такой, простой и не затейливый…
- Габби! – Адмирал рявкнул на весь коридор и все рабы принялись
технично исчезать, шкериться и смываться, видимо, не особо желая
встретится с этим самым Габби.
- ГАББИ!
- Да, мой господин!
Да уж… Не будь на мне подавителя, эта красотка рассмотрела бы в
живе кое-что, чего остальные только моги себе представить!