Она садится нога на ногу. Я вспомнил фильм с Шерон Стоун. В этом фильме она соблазнила подобной позой специального агента. Даша пытается инсценировать эту сцену в домашних условиях. Она меняет ногу, я посмотрел на ее линию бикини. Успел увидеть трусики.
– Извращением с утра не занимаются, – говорю я, садясь на колени и покрывая поцелуями ее ноги. Так я дохожу до кончиков пальцев.
– Я придумала новую игру. Теперь ты будешь моим рабом.
– Да, пожалуйста.
– Покрой меня поцелуями. Целуй меня всегда.
Я поднимаюсь по ее телу, руками задираю футболку и целую ее живот. Когда мои руки касаются ее груди, она останавливает меня.
– Хватит. А то утро пропадет.
Я поднимаюсь и сажусь рядом на стул.
– Утро уже пропало. Скоро 12. День возьмет власть в свои руки.
Она берет у меня сигарету и затягивается:
– Я же говорю – мы с утром не ладим. Всегда просыпаемся, когда его нужно провожать.
– Мы просто поздно ложимся.
– А чем это воняет? Что-то горит?
Я вспоминаю про яичницу. Поднимаю крышку и вижу обгорелый сухарик. Идет дым. Она открывает окно и выглядывает на улицу.
– Я вижу муравьев. Они заняты своими делами, – проговаривает и зовет меня к себе.
Я выкидываю яичницу и подхожу к ней. Не хочу выглядывать. Пейзаж этот я уже видел.
– Просто у нас сегодня выходной. Вот мы и веселимся. Так бы пополнили их ряды.
– Что с нашим завтраком? Мне нужно будет съесть тот сухарь?
– Нет. Давай закажем пиццу.
* * *
Мы вышли из дома и решили направиться в парк. Погода нам благоприятствовала. Она держала меня за руку и что-то увлеченно рассказывала. Я шел и наслаждался ее красотой. Я отлично понимаю, что это только первые годы отношений – они самые счастливые – потом мы можем начать ссориться, ругаться, или даже подумаем о расставании. Не хотелось думать об этом. Мы еще так мало вместе. У нас все впереди. Сейчас у нас любовь. Пусть она и будет.
На ней было надето легкое платье, доходившее до коленок. В качестве обуви она решила надеть сандалии. Я надел рубашку и шорты. На улице было пекло. Я не понимаю людей, решивших надеть штаны или легкие поло. В них же жарко. Все сопреет.
– И ты представляешь, – продолжает она свой рассказ – меня собрались повысить. Они все-таки увидели во мне устремленность и преданность делу.
– Я рад за тебя, – говорю я, целуя ее в щеку.
– Может и тебя на работе повысят.