– Да, но с женой уже не живу, у меня двое взрослых детей, одна из них – твоя ровесница.
– Как интересно, значит, я вам гожусь в дочери?
– Получается так! Давай, собирайся, а я по пути позвоню Ольге Васильевне, и предупрежу ее, что ты остаешься у меня.
– Вот она рассердится, – мечтательно захлопала глазами Карина. – Ей это наоборот понравится, в этом ведь и суть ее бизнеса, – усмехнулся Виктор.
На выходе из отеля их уже ждал тот же Роллс-Ройс черно-белого цвета. Он в течение часа доставил Карину и Виктора в роскошный особняк Виктора, он находился в тридцати километрах от города. Среди благоухающего соснового леса, у искусственного пруда, стоял дом Виктора. Карина даже заметила на пруду пару белых лебедей. Они мирно плавали туда-сюда по заводи. Рядом с домом Виктора стояли еще два роскошных дома – Виктор жил в загородном элитном поселке. Жизнь здесь была размеренной и спокойной, не то что в городе.
– Я приезжаю сюда только по выходным, – признался Виктор, выходя из машины. – Я ведь деревенский парень, и мне так не хватает вот этого спокойствия, – Виктор обвел руками вокруг, словно изобразив русские просторы.
– А где ты живешь в городе? – спросила Карина.
– Я живу в пентхаусе, на десятом этаже, я, как и ты, люблю высоту! – признался Виктор. – Но там не то, здесь приятнее. А живу я в городе лишь из-за работы. Ну а сегодня у меня выходной, и у тебя заодно!
– Вы позвонили Ольге Васильевне?
– Все в порядке, она в курсе. Ольга с любезностью отпустила тебя, так как я щедро отблагодарил ее.
– Что мы будем делать сегодня?
– Любишь природу? У нас тут такой шикарный сосновый бор, можно погулять там, полюбоваться природой, даже сделать пикник на природе!
– Я так люблю природу, спасибо вам за предоставленную возможность отдохнуть здесь на природе! Они расположились в доме Виктора. Виктор предложил переодеться Карине в одежду своей дочери. «Все равно в лесу будет не комфортно в твоем красном платье», – предупредил он. Как ни странно, но одежда Вики, дочери Виктора, подошла ей по размеру. «Точно, теперь ты выглядишь как дочка!» – рассмеялся Виктор. Карина немного покраснела, но быстро успокоилась. У нее сложились довольно доверительные отношения с Виктором поэтому она не злилась на него. Немного отдохнув, Виктор и Карина отправились на прогулку в лес. На всякий случай, Виктор взял с собой корзинку: «вдруг чего-нибудь еще соберем, грибы например». – пояснил он. Карина рассмеялась на это, но корзинку взяла. Был конец июля, как раз начало роста грибов, но и ягоды тоже были в самом расцвете! По ровным тропинкам соснового бора Карина вприпрыжку неслась сквозь сосны, периодически оглядываясь на Виктора. Он не поспевал за, поэтому ей приходилось постоянно ждать его. День был жаркий и солнечный, на небе ни облачка. Оба – и Виктор, и Карина наслаждались природой. Карина набрала охапку каких-то цветов и закинула их в корзинку. Из мать-и-мачехи сплела себе красивый головной убор. Все это время Виктор наблюдал за ней – такой воздушной и неземной казалась она ему. У Карины было одно очень важное для девушки качество – она была способна без особых усилий влюблять в себя мужчин, вот и Виктор не устоял перед ее обаянием. Когда Карина в очередной раз закружилась вокруг него, он поймал ее за руки и прижал к себе. В этот момент он почувствовал биение ее сердца, легкое дыхание. И голубые как небо глаза. Казалось, он потерял голову! Карина смущенно отвела взгляд, что еще сильнее разожгло огонь страсти в душе Виктора. Почувствовав его замешательство, Карина выскользнула из его рук, и со смехом убежала под сосну. Это также была особенностью Карины, она могла с легкостью заинтриговать мужчин, как сверстников, так и мужчин постарше. Это было вообще ее коронкой «смыться» в самый нужный момент, оставив после себя шлейф восхищения и аромат легких духов. Кстати, духи Карина тоже любила делать сама. Аромат ее тело излучали такие масла, как жасмин, лаванда и шалфей. Причем она могла комбинировать их под свои сугубо женские интересы. К примеру, с целью соблазнения определенного парня или мужчины. Виктор, как опьяневший по запаху шел вслед за Кариной, пока не почувствовал на своих глазах чьи-то ладони.