У него, похоже, потрясение не меньше моего. Смотрит на меня во все глаза и лицо такое… очень красноречивое. Да уж…
Надеюсь, студенты не слишком заинтересовались, с чего я вдруг выпала из реальности на пару секунд…
Я всё же худо-бедно беру себя в руки. Прошу вооружиться ручками. Зачитываю тему первой лекции. Начинаю лекцию с общих вопросов и определений. И даже голос звучит вполне спокойно и обыденно. Хотя внутри зреет даже не страх, не волнение, а самая что ни на есть паника.
Диктую, каковы основные понятия доказывания и доказательств, а сама думаю совсем о другом. Проклятье! Ну как такое могло случиться? Какой стыд, господи. Если об этом узнают… это же позор немыслимый. Преподаватель, замужняя дама, со студентом… еще и с первым встречным… в каком-то клубе… еще и с «мажором»… Аж тошно.
А если дойдет до Гаевских…
Так, не надо паниковать. Он ведь явно тоже не ожидал меня увидеть. Значит, никто ничего про нас еще не знает. И, значит, надо просто его убедить об этом не распространяться.
И ни к селу ни к городу тут же на ум приходит рассказ дамы с кафедры про незадачливого препода, которого шантажировали фотками. Будет, конечно, номер, если красавчик выкинет что-нибудь подобное.
И хватит, пожалуй, называть его красавчиком…
Изо всех сил я стараюсь на него не смотреть. Вообще забыть о его присутствии на время. Только какого черта он-то так на меня пялится?
Не знаю уж, каким чудом, довожу лекцию до конца, ни разу не сбившись. Ещё и на вопросы умудряюсь ответить. Но, ей-богу, прежде ни разу я так не напрягалась и не нервничала. Ни на одном самом сложном заседании. Ни на каких экзаменах. Никогда.
Это же надо так попасть!
В конце пары прощаюсь со всеми и одновременно ищу благовидный предлог, чтобы его задержать. Но Артем остается сам.
«Звездная кучка» не спеша выбирается и идет на выход, а он продолжает сидеть за столом, глядя на меня. Ну, хотя бы уже не в таком явном шоке.
У самых дверей блондинка оборачивается.
– Шаламов! Ты чего там застрял?
– Иди. Я догоню, – бросает он.
Блондинка уходит. А он поднимается из-за стола. Приближается к кафедре. С минуту мы просто молча друг на друга смотрим. Не знаю, как ему, а мне не по себе. И понимаю, что моя просьба «только ты не говори никому» прозвучит сейчас так… унизительно, что ли. Но что делать?