Пока раздумываю, не подойти ли мне к ним, рядом возникает Чистякова. Музыка громкая, какие-то старые хиты крутят, но слова подруги я слышу хорошо.
— Не поняла. А почему он тебя Мартой называет? Боголюбова, он что твоего имени настоящего не знает?
Тяну подругу в сторону, подальше от стерляди, которая каким-то боком рядом оказалась.
— Знает, конечно. Просто он говорит, что мне Марта больше подходит, а Марфа — это как бы совсем олдскул и отстой.
У Чистяковой лицо вытягивается так, что я уже жалею о своей откровенности. Ну не нравится ему Марфа, да я тоже к своему имени лет пятнадцать привыкала, назло всем его полюбила. Антон тоже полюбит, ему, как и мне, просто нужно время.
— Ну? Что грустим? — Каменев обнимает меня сзади, и я, почувствовав на себе его сильные руки, моментально расслабляюсь. Все отлично, мы вместе, и впереди еще вся ночь!
Сижу за столом рядом с именинником и ловлю кайф. Запрещаю себе такое думать, но все равно не верится, что мы вместе, и свое 20-летие Антон Каменев отмечает со мной, как со своей девушкой! Кладу голову на плечо любимому и думаю о том, что будет потом. Сегодня особенный день, то есть ночь. После вечеринки мы поедем к нему, я точно решила. Да. Это случится сегодня.
— Не-а, не скучаю по выступлениям… В качалку хожу через день форму поддержать, но у меня другие планы… — до меня доносятся обрывки разговора Антона с друзьями.
Я здесь мало кого знаю, как-то не получилось сегодня познакомиться, хотя, может, еще не поздно? Давай, Марфа, ты же хотела стать своей в его компании!
Подтягиваюсь еще ближе к Каменеву, задеваю бедром свою сумку и чувствую, как в ней вибрирует мобильный. Время уже полночь почти! Кому я понадобилась сейчас?
Вытаскиваю телефон и с ужасом обнаруживаю три пропущенных и еще кучу SMS-ок.
“Марфа, ты где? На кухне по всему стояку потоп в подъезде! С девятого этажа!!!”
Читаю и глазам не верю. Это как вообще?! Сейчас?
Антон, словно чувствуя что-то, оборачивается ко мне и целует в висок:
— Ты вкусно пахнешь. Случилось чего?
Дрожащей рукой передаю ему свой мобильный. Каменев хмурится, мрачнеет, листает сообщения, а потом решительно встает.
— Пошли! Надо ехать!
Быстро подхватываю сумку, толкаю кого-то, пока выбираюсь из-за стола, никакого внимания на сцену и танцпол. Моя рука в руке Антона — значит все будет хорошо.