Я говорил, а Алим торопливо дублировал мои слова на пушту.
Мухтар слушал внимательно. Внезапно он отвел взгляд.
— Они пойдут на заставу боем, — продолжил я, — пойдут и все
бесславно погибнут. Мы знаем каждый их шаг. Однако у тебя все еще
есть возможность с честью выйти из этого боя. Спасти души своих
людей. И мы, шурави, поможем тебе в этом.
Проговорив эти слова, я просто пошел на выход. Краем глаза
заметил, как Мухтаар проводил меня взглядом.
— Шурави могут только убивать, — протянул Мухтаар, — вы прийти
на нашу землю. Вы ставить на ней свои правила. Вы оскорблять, как
мы живем.
Я замер, обернулся. Совершенно наобум бросил:
— За то время, что люди твоего отца воюют с нами, погиб один
пограничник. Сколько погибло людей твоего отца? Сколько раз твои
браться были на волосок от смерти?
Дослушав перевод Алима, Мухтаар сузил глаза, сморщил нос, словно
оскалившийся пес.
— Сейчас, здесь, мы защищаем свою землю, — продолжил я, — а вы
на нее нападаете. Вы воюете на нашей территории. Сейчас вы —
никакие не защитники «своей земли». И теперь скажи мне, Мухтаар,
кто гонит твоих людей под советские пули? Твой отец? Сомневаюсь,
ведь с каждым погибшим он становится только слабее. Тогда кто?
Мухтаар вдруг опустил взгляд. Сел на лавку и свесил голову,
оперев ее на кулаки связанных рук.
— Подумай, кто твой враг на самом деле, Мухтаар, — сказал я и
отправился навыход из бани.
— Шурави, — внезапно позвал пленный душман.
Я замер на месте. Обернулся.
Дверь в парную приоткрылся. К нам заглянул Малюга.
— Саша! — Проговорил он вполголоса, — шухер!
— Тихо, — невозмутимо ответил я.
— Особисты…
— Тихо.
Удивленный Малюга несколько мгновений таращился на меня, а потом
исчез за дверью.
Я глянул на Мухтаара.
— Что ты хотел сказать?
— Мой отец много говорить с американец, — проговорил
Мухтаар.
Я молчал, ожидая, пока он закончит. Алим медленно переводил
напряженный взгляд от меня, к задержанному душману.
— Алла-Да, Абба и я думать, американец управляет. Думать — отец
беда, — продолжал сын Юсуфзы, — Наби и Имран думать — американец
помогать убивать шурави.
— Ты знаешь имя американца? — Спросил я.
— Да. Как это правильно сказать? Стон… Его звать Стон.
Американец давать песи… — замялся парень, — то есть, как это
по-русски? А… деньги. Еще давать оружие…
Прятавший все это время от мня взгляд душман, поднял глаза.
Уставился прямо на меня и добавил: