– Сами и будут убирать, – сказал он. И загремел ключами в скважине.
Прямо у порога их обдало привычно муторным, прелым воздухом. Взъерошенные пациенты дико озирались на зашедших. Редкозубый старик вскочил с койки и, по-идиотски щурясь, подошел к нему и стал щипать за локоть.
– Отвали, гнида! – огрызнулся он. Отмахнул куцое, засушенное тельце обратно на койку.
– Плоть от плоти, – проговорил старик, засовывая в слюнявый рот щепоть воображаемого тела. Снова встал и пошаркал уже к Сереге.
– Если ущипнешь меня – дам в челюсть, – предупредил Серега.
Старик моментально сменил курс и поплелся к проходу, продолжая приговаривать и засовывать пальцы в рот.
– Плоть от плоти, плоть от плоти…
Они подошли к койке у окна, скинули горку посеревшего одеяла. Там лежал пациент, что в прошлом был учителем. Скрученный, вдавленный, крепко обнявший себя, он мелко трясся от лихорадки.
– Пимко, хватить брать в рот все подряд, – устало говорила сзади медсестра. – Я же тебя сто раз предупреждала. Зубы до пеньков уже поломал. И одеяло не надо жевать, кому говорю!
Он и Серега взялись за пациента. Тот горел и был весь мокрый.
– Какую дозу вкатали, не в курсе? – спросил он.
– Да как обычно, – пожал плечами Серега. – Похоже, дядька хилый просто. Сам глянь, глист какой. Чтоб не склеил тут ненароком.
Он нагнулся. Дернул пациента за пылающее плечо, повернул к себе. Полязгял по мокрому лицу. Тот открыл глаза. Осмысленные, но подернутые пленкой мучительных страданий.
– Боровик, хочешь укрутку? – сурово выговаривала медсестра. – Сколько раз тебе говорить – не ерзай по подушке! Ты же спишь потом на ней! Ну не баба это, не баба! Так и знай, Боровик, отмывать тебя никто не будет – так и ходи с липкой гадостью на голове.
Они подхватили блестящее от пота тело пациента Гречука за подмышки.
– Ладно, потащили, – вздохнул он. – По дороге оклемается.
– Может, канифолит просто? – предположил Серега.
– Да какая нам разница. Пусть Михалыч с ним возится, наше дело доставить.
Выволокли пациента из палаты. Когда проходили возле старика, тот не упустил возможности ущипнуть его за локоть.
– Плоть от плоти, – довольно произнес.
– Ох, получишь, дурень старый, – грозно сказал он в ответ.
Медсестра остановилась у двери и добавила, угрожающе помахав пальцем:
– Рюханов, последнее предупреждение. Если еще хоть раз услышу что-то о терроре, пытках и карательных мерах и прочем навязчивом бреде, и уж тем более если начнешь агитировать остальных – укруткой на этот раз не отделаешься. Будет инсулин. Понял? Пеняй на себя. Доложу дежурному.