– Мы сделали все, как было велено, – прозвучал голос так сильно похожий на нытье Голлума, что я от удивления едва глаза не распахнул. – А запах – это от него. Пещера была запечатана до вашего прихода. Мы его взяли вместе с пьяной компанией. Там еще были парень с девушкой, все трое пьяны пуще некуда. Взяли тихо. Про спутников указаний не было, поэтому просто заморозку на них наложили со спины от лишнего шума.
– Идиот! – крикнул первый так, что у меня чуть череп не лопнул от накатившей боли.
Не успело эхо от крика потухнуть, раздалась смачная пощечина.
– Свиток исцеления! Живо! Полного! Тупица… У него помимо похмелья еще и откат после запрещенного заклинания. Он и так уже на грани! Если его имя, каким бы оно сейчас ни было, появится в списке Бога смерти, мы пожалеем, что вообще родились! И хорошо, если у нас будет миг пожалеть. Он обещал устроить нам веселенькое существование, если мы угробим этого человека.
Глухой щелчок – и меня накрыло волной свежести, придающей бодрость, как морозный воздух.
Я воодушевлен. Я полон сил! Здорово себя чувствую, хоть прямо сейчас в космос. Открыл глаза, вдохнул сырой воздух полной грудью. Кстати, о полетах… Надо попробовать.
Сделал каст левитации и реально пошел на взлет. Ровно до того момента, пока не натянулись и не звякнули цепи.
– Ха! Ты погляди! Он уже улетать собрался. А что так быстро? Погости еще немного. – Засмеялся первый и жестом просто уронил меня обратно на каменную плиту.
Исцеление – это вам не обезболивание под общим наркозом. Боль я почувствовал всем прикладом.
Эти двое начали тихо переговариваться на неизвестном языке. Я силился понять, понадеявшись на ставшую привычной силу кристаллуса, но ни слова разобрать не смог – подслушивать толка не было. А ведь они непременно договорятся до чего-нибудь, что мне не понравится.
О! Они же говорили про Эли и Ксавом! Теперь точно нужно освободиться и узнать о них. Иначе я себя не прощу.
Ладно, главное отвлечь этих двоих, а то на планируют – мало не покажется…
– Мужики, мы раньше нигде не пересекались, а? Вот ты, Командир. Где-то я тебя уже видел. Точнее сказать, слышал. Сам понимаешь, голосок у тебя не из приятных, запоминается на раз…
Я начал тянуть время, откровенно дерзить. Раз уж они меня от смерти спасли, то убивать и даже вредить физически не станут, – чем развязали мне руки, точнее, язык. Руки-то до сих пор в цепях.