По моему позвоночнику проходит холодок. Как внук Порфирьевны тут оказался?! Мой взгляд мечется по силуэтам, пока не выхватывает темную макушку, и не сталкивается со взглядом Кирилла. Какой же он красивый. Холеный, ухоженный, стильный. Не чета нашим полу-алкоголикам, которые только и знают, что пьянствовать да хвастаться своими сомнительными подвигами. На два села пара нормальных парней, и те заняты еще со школы.
— Смотри, какая краля, да? — противным голосом вещает Серега, пока Кирилл приближается к нам с улыбкой на лице. Она совсем другая, не такая, с которой он смотрел на меня, когда мы познакомились. Та мне казалась более искренней. А эта… какая-то циничная, холодная. Он смеряет меня взглядом с головы до ног, и мне кажется, что я совсем раздета. Короткая юбка по ощущениям больше напоминает пояс.
— Краля, — подтверждает Кирилл, внимательно всматриваясь в мое лицо. — Только макияж тебе не идет, — слегка подвинувшись ближе, добавляет он.
Мое лицо начинает гореть от такого комментария. Как это «не идет»? Мне всегда говорят комплименты, и только он позволяет себе критиковать. Да кто он вообще такой? Пытаюсь задушить ту часть меня, которая прикидывает, сколько красивых девушек уже было у Кирилла. Наверняка не чета нам, такие же вылизанные, как и он сам.
Нахмурившись, отворачиваюсь и наконец вырываюсь из цепких объятий Туманова и иду к девочкам.
— Привет, — здороваюсь, и получаю приветствие в ответ.
— О, Марья тоже без купальника! — выкрикивает Олеся, махнув рукой в мою сторону. — Будем вместе голышом купаться?
— Я сегодня не купаюсь, — присаживаюсь на скамейку и тут же мне в руки попадает стаканчик, наполненный почти до краев. Принюхиваюсь и кривлюсь, потом передаю дальше.
— А что это мы так кривляемся? — передо мной на корточки присаживается Туманов, схватив за коленки, которые я тщетно пытаюсь вырвать из его лап.
— Убери руки! — рычу.
Он ухмыляется, а потом резко подается вперед, и уже через мгновение я заброшена на его плечо.
— Пусти! Опусти меня на землю, придурок! — ору я и пытаюсь вывернуться.
— Не брыкайся, хуже будет, — с гоготом произносит он, накрывая рукой мою попку.
— Туманов, поставь меня на землю!
— Искупаемся вместе, любовь моя, и поставлю!
— Поставь, я сказала! И убери свои лапы!
— Ты посмотри, какая цаца! — ерничает он, а потом резко останавливается. — Ты чего, мужик?