Эдвин метнулся вперед, чтобы успеть захлопнуть двери замка перед самым ее носом… остановить вторжение, приказать, чтобы ожидала его на конюшне… но не успел. Юркая, словно мышь, молодая купчиха проскользнула в отворенную половинку огромной двери и продолжила всхлипывать уже внутри, исподтишка разглядывая ветшающие, старинные фрески на потолке Великого Холла.
Его светлость в отчаянии прислонился к дубовому косяку и даже стукнулся о него несколько раз затылком. И что теперь прикажете с ней делать?!
Словно почуяв размышления хозяина, гончие в подполье замка кровожадно и обнадеживающе подвыли. Мы здесь, мол, если что…
Девица вздрогнула, промокая глаза платочком.
– Что это, милорд?
– Волки! – раздраженно бросил он и пошел на улицу, забирать ее саквояж.
***
Через полчаса незнакомка в свадебном платье уже сидела в уголке его огромного обеденного стола и вовсю обгладывала утиную ножку, которую Эдвин отковырял из замороженных собачьих запасов. Разморозил, разумеется, и даже поджарил собственным огнем на чугунной наковальне, притащенной из конюшни.
Вспомнил ведь, что люди сырое не едят! Уж столько лет прошло с последнего пира, а вспомнил!
Больше человечьей еды в замке не было, но незваная гостья не возражала. По всей видимости, она действительно оголодала, пока брела к нему из своего Бранденшира!
Довольный, что хоть в чем-то принял правильное решение, его светлость откинулся на спинку кресла и медленно курил трубку, наблюдая за тем, как девица ловко расправляется с ароматным мясом и хрящиком, и как пробует саму кость на зубок, одновременно бросая на него смущенные взгляды. Стыдится своих манер – понял наконец он. И очень удивился – если память не обманывала, баронеты, что съезжались к нему на пиры, вели себя как самые настоящие свиньи. Там не то, что кости обгладывать, там и сходить по малой нужде в окно не считалось зазорным. Неужели люди так сильно изменились за какие-то несколько лет? Как же давно он никуда не выходил…
– А куда можно положить? – облизнув намасленные губы, девушка поискала по столовой глазами. Полностью подточенную утиную кость она изящно держала двумя пальчиками, чтобы не испачкать платье.
– Да сгрызи всю… – махнул рукой Эдвин, стараясь не фокусироваться на ее розовом язычке. – Мне не жалко.
Она уставилась на него непонимающе.