– Прощай, до встречи, я люблю тебя!
– Прощай, я буду ждать…
Шепот, как шелест листвы! Прикосновения, как пена морского прибоя! Запах, как жаркое цветение магнолий… Занавески, взметнувшиеся от дуновения ветра!
Миг, и всего этого нет!
Снова густым покровом ночь накрыла все вокруг. Тьма все еще здесь, она не ушла. Тени от деревьев струятся за стеклом. Тускло мерцают звезды. И тишина, замершая в ожидании рассвета…
Лара лежала с открытыми глазами, беспомощно раскинув руки и прислушиваясь к звукам ночи. Смуглое обнаженное тело резким пятном выделялось на голубом шелке простыни, словно ожидая кого-то…
Но нет никого.
Исчезли руки ласкающие жаром горячей кожи, испарились запахи занесенные ветром с лугов. Слова, сказанные страстным шепотом, замерли на губах, а сердце все стучит неспокойно, все ждет… Напрасно.
Ах! Если бы можно было броситься вслед, догнать, вернуть!
И вновь испытать полет над бездной…
Лара встала. Неслышно подошла к открытому окну, ступая босиком по холодному полу. Скоро рассвет. Погасли звезды в бледнеющем небе. Оживает замершая за ночь жизнь, наполняясь предрассветной суетой.
Как быстро отсчитывает время свой бег. Как быстро бегут минуты!
Лара подошла к зеркалу. Улыбаясь, вгляделась в свое отражение. Она все еще красива.
И желанна!
– Что это? Любуешься собой?
Голос Виктора раздался неожиданно.
Вмиг очнувшись в реальном мире, Лара отпрянула от зеркала и обернулась.
Виктор стоял в дверях в цветастых трусах и чесал волосатую грудь. Лара поискала глазами халат.
– Вот, возьми!
Виктор швырнул жене шелковый халат и плюхнулся в кресло. Рот его насмешливо изогнулся.
– Поздновато себя полюбила, дорогая, – хохотнул он, закинув ногу за ногу. – Твои прелести слегка увяли.
– Что тебе здесь нужно? – Лара запахнула халат.
– Что за вопрос, дорогая, – насмешливо протянул Виктор закуривая. – Я в своей спальне, ты случаем не забыла?
– Я помню, – отрывисто произнесла Лара, завязав, наконец, поясок.– Это ты давно забыл сюда дорогу.
– Но ведь ты не очень печалишься по этому поводу, а? Расхохотавшись, Виктор грубо схватил проходившую мимо жену за руку и рывком потянул к себе на колени.
– Пусти, – вырвалась Лара.