Однако, герцог Мюнхаузен не был бы герцогом, если бы не нашёл в себе силы сдержаться и молча проглотить пилюлю. В результате все овации придворных (бурные до неприличия) достались не ему, а какому-то жалкому баронишке, у которого и за душой-то ничего нет. Одна болтовня!
Слушать этого вруна было положительно невозможно. Ну, сами посудите. Этот субчик заявил, что летал на Луну на пушечном ядре!
Во-первых, не на Луну, а на Марс, во-вторых, не барон, а герцог, в-третьих, не на пушечном ядре, а на каменной глыбе, выпущенной из катапульты. К несчастью, в момент запуска у герцога прищемило камзол и он так и пропутешествовал с оторванной фалдой. Что совершенно не соответствовало его статусу. Впечатления были испорчены и даже виды далёкой планеты не могли сподвигнуть его на хотя бы краткое описание маршрута. И лишь возмутительная выходка всё того же болтуна-барона заставила герцога вспомнить о прошлом. Но было уже поздно: лавры покорителя Вселенной были присвоены безудержным фантазёром, оставившим Мюнхаузену лишь один вариант действий – молчать в тряпочку.
Придётся наглеца (как же его фамилия?) послать куда-нибудь подальше. Пусть там свои сказки рассказывает. А пока:
– Эй, слуги, где мой ужин? Ещё не готов? Птица закончилась? А ружьё на что? Несите его сюда, бездельники! Дымоход прочищен? Так, вставляю… Ну, кричите, когда утки пролетать будут! Я их всех… Одной пулей… Как, барон уже и об этом рассказывал? Слово в слово? Ну, и что после этого с ним делать? Разве что объявить войну Англии и туда его и отправить. Англичане не дураки, долго слушать не станут. Возьмут в плен и…
Герцог почесал в затылке и, так и не придумав достойную казнь беспардонному вруну, отправился на конюшню. Там его дожидался удивительный конь, купленный за баснословные деньги у проезжавшего мимо арабского шейха. Этот конь так соскучился по воде, что напоить его никак не удавалось…
Это был очень грустный клоун. Всё, что он делал на арене, отдавало безысходностью и тоской. Реквизит падал из рук, фокусы никого не обманывали. Если спотыкался, то на полном серьёзе получал шишку, если долго не вставал – значит, травма и впрямь была тяжёлой. В общем, без слёз на него смотреть было невозможно и именно поэтому его выступления пользовались большим успехом у публики, покатывавшейся со смеху при каждом его появлении.