Александр Федорович весь извелся. Оркестром было разучено всего лишь шесть вещиц, оркестранты – сплошь новички, отсутствовала басовая поддержка. Ну какие это музыканты?
Профсоюзники успокаивали Александра Федоровича, мол, ничего страшного, садовая публика – благосклонная публика. Тем не менее руководитель мандолинистов принял некоторые превентивные меры. Он из ДК им. Первой пятилетки взял на прокат бас-балалайку с басистом, а для придания гладкости первым партиям выклянчал у духовиков одного флейтиста. Длительные репетиции оркестра проводились ежевечерне.
Александр Федорович волновался зря. Выступление оркестра прошло почти на бис. Отдыхающему люду мандолины с гитарами понравились, а то, что оркестр трижды исполнял одну и ту же программу, никто и не заметил.
Довольные хорошим результатом, мадолинисты после выступления освежились пивком у ларька и разошлись по своим домам. Александр Федорович попросил Лешку Барсукова (поскольку тому было по пути) занести бас- балалайку на завод и разместить её в гримерной.
Так как Люське было тоже по пути, то она вызвалась помочь Лешке. Она понесла свою мандолину и мандолину приятеля, а Лешка взгромоздил объемный инструмент себе на плечо.
За болтовней и шутками путь до завода показался коротким. Достигнув завода, парочка поднялась на второй этаж, открыла дверь гримерной, расположенной рядом с актовым залом и разместила в углу балалайку. Молодые люди оказались один на один друг с другом.
Когда женщина и мужчина остаются наедине у них инстинктивно возникают мысли о сближении. Возникли такие мысли и у Лешки с Люськой. Мысли-то возникли, да вот только сближаться было не на чем: кроме трех стульев и низкого столика с большим зеркалом на нем, в гримерке из мебели ничего больше не было. Сближаться же на грязном полу или стоя как-то не очень хотелось.
«Отвернись», – сказала Люська. Лешка послушно отвернулся. Девушка стащила с себя платье, освободилась от трико. После чего она нагнулась, оперлась руками на гримерный столик и изящно оттопырила попку: «Я готова».
Лешка обалдел. Он давно мечтал о такой позе, но предложить её какой-либо девушке стеснялся. Вдруг она оскорбиться: «Что я сучка, что ли?» А тут вдруг такая лафа!
Когда Лешка в процессе акта поднял голову и увидл в зеркале себя и Люську, жаркая волна страсти дополнительно прокатилась по его телу. Оказалось, что совершать акт и одновременно созерцать его – это очень острое и яркое наслаждение.