Лешка написал на листочке номер своего коммунального телефона, поблагодарил за оказанную помощь и скоренько выкатился из богатой квартиры.
От Гениатулина ему конечно же досталось. Отчитав Лешку последними словами, он наконец нормально спросил:
– Где ты мотался-то, мудило?
Лешка поведал о своем падении, думая, что Василь посочувствует ему. Куда там, Гениатулин завелся по новой:
– Верно говорят: «Инструменты и велик не давай в чужие руки – испортят». Хрен ты у меня теперь что-нибудь получишь.
Лёшка огорчился. Гениатулин был зажиточный мужик. У него в тумбочке хранилась целая инструменталка. Лёшка часто клянчил у Василя то вороток, то хомутик.
Лешка с нетерпением и тревогой ждал Сониного звонка. Девушка ему очень понравилась. Она заметно отличалась от сухощавых заводских девчат. И красотой, и ухоженностью, и поведением и даже пахла она по другому. Лешка понимал, что она ему не пара, но надеялся: а вдруг!
А звонка все не было и не было. Лишь на четвертый день к нему в комнату постучалась соседка: «Леша, тебя к телефону. Девушка».
Лешка взял трубку:,
– Алё. Я слушаю.
– Алексей, здравствуйте. Как ваше здоровье, как нога?
– Здравствуйте, Соня! С ногой все в порядке. Ранка затянулась. Я снял повязку.
– Ну и слава богу. А то я переживала. Желаю вам полного выздоровления. До свидания.
– До свидания.
До какого свидания, когда она даже номер своего телефона не сообщила? Лешка мечтал о встрече с Соней, но как этого добиться он не знал, Не пойдешь же к ней на квартиру, раз не звали.
На Лешку нашел бзик. Все свободное время он тратил на прогулки возле Сониного дома. Он ходил туда и обратно между садом Дзержинского и «Молокосоюзом» в надежде увидеть Соню. И однажды он её увидел.
Она шла рядом с видной женщиной, очевидно её мамой. Соня сразу же узнала Лешку. Она остановилась:
– Здравствуйте, Алексей. Что вы делаете в наших краях?
– Да вот иду с репетиции, – соврал Лешка.
– Мама, это тот молодой человек, – обратилась Соня к маме, – который из-за меня повредил ногу.
Алексей протянул женщине руку для знакомства:
– Алексей.
Сонина мама протянула два пальца.
Эти два пальца не только сняли Лешкин бзик, но и вызвали в душе его волну негодования:
– Везде бубнят: «Пролетариат, передовой класс, гегемон». А гегемон обитает в занюханной коммуналке, трескает субпродукты и жмет пальцы советским буржуям, живущим в шикарных домах.