В храме стояла тишина: полунощница еще не начиналась. В полумраке теплилось несколько свечек. По центру, поперек главного зала тянулся черный занавес. Очередь заходила за занавес с правой стороны, а выходила с левой, покидая храм через боковую дверь.
Лешка из рассказов своей верующей бабушки знал, что за занавесом должен быть разостлан на катафалке большой плат с изображением Иисуса, снятого с креста. Этому куску материи, называемому плащаницей, и поклоняются верующие: кто крестится, кто кланяется, а кто и прикладывается.
У Генки не было верующей бабушки и он этого не знал. Поэтому, когда он в темноте разглядел, что люди, идущие перед ним, склоняются над столом, покрытым ковром и чего-то там делают, то решил, что это православные жертвуют деньги на церковные нужды. Когда подошла и его очередь поклонится «Христу во гробе», он, чтоб не оскорблять чувства верующих, выгреб из кармана всю мелочь и осыпал пятаками и гривенниками лик Спасителя.
Что здесь началось! Верующие взвыли, откуда-то набежали старушенции и стали мутузить богохульника своими острыми кулачками, затем появились два крепких мужика, они взяли Генку под руки, подтащили к выходу и мощным поджопником выбили его из храма.
Друзья устроились на холодной скамейке в прицерковном сквере. Площадь перед собором уже была полностью заполнена верующими, а народ все прибывал и прибывал. Вот-вот должен был начаться крестный ход. Предстоящая торжественная церемония Генку не интересовала, он без конца сокрушенно чертыхался, вспоминая свою досадную оплошность. А Лешка тихо ржал. Это раздражало Генку:
– Кончай! А то врежу!
Но Лешка не мог прекратить смех. Как только перед его взором возникала картинка летящего в мокрый и грязный снег Генки с нелепо растопыренными руками и ногами, он сразу же выдавал очередной ржачный всплеск. Чтобы не конфликтовать Генка пробурчал:
– Ладно, веселись. А я в общагу загляну.
Из общежития Генка выскочил минут через пять. Он нырнул в толпу и растворился в ней. Вслед за ним выскочили несколько рассерженных юношей. Они побегали перед толпой, потом сошлись в кучку, безнадежно помахали руками и убрались восвояси.
Генка возник неожиданно. Лешка накинулся на друга:
– Чудило, тебя ж пришьют обязательно!
– Все может быть. Действительно, что-то в последнее время у меня везде перебор.