– По этому вопросу все, товарищ командующий.
Кирпонос несколько секунд смотрит прямо перед собой, затем, словно вспомнив о присутствующих, кивком головы отпускает их.
Пуркаев и Баграмян выходят и направляются к дому, где расположился оперативный отдел штаба.
– Почему ты ничего не стал говорить о планах? – спросил Пуркаев, – Думаешь, он ничего не слышит?
– А что слышит? Мне кажется, ему все равно, что мы говорим, он не вникает. Что Жуков, что этот. Вперед в атаку, вот и вся наша стратегия! А если что не получится, то расстреляют. Меня или тебя, или обоих вместе. А может, кого другого расстреляют. Им ведь все равно! Зама по тылу расстреляли, сегодня, а за что? За то, что его никто не слушал, когда он говорил, что нужен транспорт и не простой, а специальный, бензозаправщики, тракторы для эвакуации. Что мы имеем сегодня? Четвертый день войны, а сколько танков вдоль дорог стоят! Немцы столько подбить не смогли. Горючее подвозить не на чем…
– Ты, Иван Христофорович, осторожнее бы говорил. Уши здесь везде, ты же знаешь. В лагерь хочешь? Не торопись – успеешь. Все там будем. Давай покурим здесь, успокойся, эмоции спрячь.
В этом бардаке ты все равно ничего не изменишь. И я ничего не изменю. И никто не сможет что-то изменить.
3 часа 20 минут. Кречевецы. Аэродром 40-й дальнебомбардировочной авиадивизии
Палатка военврача Дудыкина.
В палатку входит медсестра Лиза Мухина.
– Вызывали, товарищ военврач второго ранга, – ее голос чуть дрожит.
– Вызывал, – он подходит к ней вплотную, – Ты, Лизавета, что ж меня избегаешь? Нехорошо это. Я к тебе всей душой, а ты?
Лиза молчит. Он кладет руку к ней на грудь и сжимает. Лиза вздрагивает, но не отталкивает.
– Товарищ капитан, – она с трудом сдерживается, чтоб не разрыдаться, голос дрожит, – У меня жених есть.
– Поздравляю, – усмехается Дудыкин, – Но я и не собираюсь тебя у твоего жениха отбивать. Не могу я на тебе, Лизавета, жениться. Ибо женат я уже. Я так, по-дружески, по-товарищески. Чтоб не скучно было, скрасить, так сказать, фронтовое одиночество. Ты слушай, сучка, – его тон становиться угрожающим, – Хочешь неприятностей так и скажи. Будут у тебя неприятности!
Он резко толкает Лизу на койку, она падает на живот, лицом вниз. Дудыкин подходит к ней и резким движением задирает сзади юбку. Лиза, подавляя крик, до крови закусывает губу и утыкается в жесткую подушку.