Для начала пожелали мы друг другу здоровья, заели солёной лещовой икрой, расположились поудобнее, курящие задымили. Максим некурящий был, он и завёл разговор.
– Хорошо тут у вас, мужики! Вот только женщин нет…
– У кого нет, а у кого и есть, – со смешанными чувствами уточнил Дмитрий Павлович.
– Ну, у вас там цивилизация, – вздохнул Максим, – все блага жизни. А тут на острове, одни дикие лошади.
– Ещё, говорят, здесь корова одичавшая бродит, никак поймать не могут, – сообщил Пётр Петрович.
– Ну, и русалки, само собой, – добавил Дмитрий Павлович.
– Какие русалки в наше время!? – задал риторический вопрос Максим.
– А ты волосы русалки не видал? – принял пас Пётр Петрович.
– Старо, об этом в книжках пишут, водоросли такие. Волосы есть, а русалок нет.
– Не скажу категорически, – вступил я, – это как кому повезёт увидеть.
– А ты сам-то видел? – с явным недоверием вопросил Максим.
– Да вот, головой, конечно, не поручусь, а был случай…
Тут я сделал паузу, пока Дмитрий Павлович пополнял кружки. Мы пожелали друг другу рыбацкого везенья, доели икру, в этот раз с чёрным хлебом, я поправил костёр.
– Это ты про какой случай? – спросил Пётр Петрович.
– Да я вам раньше не рассказывал. Я на Солнечном острове стоял, давно ещё. Народу на реке тогда не в пример меньше было. Приезжих вовсе не было, тогда ещё и моста через Ахтубу не было. А из местных только двое браконьеров время от времени мимо меня проплывали ночью на чёрном челноке. А на Солнечном кроме меня никто не стоял…
Под берегом ударил судак. Мы помолчали, прислушиваясь.
– Так и что? – встрепенулся Максим.
– Вот утром сижу я на берегу, жду девятичасового леща. Байдарка идёт – метрах в десяти от берега. Там – девушка, без головного убора, волосы такие светлые, роскошные. Я её спрашиваю: «В Каспийское море плывёте?». Она улыбнулась, волосами этак встряхнула, отвечает: «Нет, поближе». Я её предупреждаю: «Тут за мысом очень сильная струя, водовороты!». Смеётся, говорит: «Я не боюсь, я русалка». Кричу, пока не уплыла далеко: «Где вы живёте-то?». Она веслом притабанила, вполоборота глянула, отвечает: «Третья суводь по правому берегу, глубина пять метров!». И скрылась за каршами.
– А чего к себе не пригласил? – спросил Пётр Петрович.
– Так не один я был… Начались бы тут разборки, сцены ревности…
– А в суводь-то ходил? – поинтересовался Дмитрий Павлович.