Гамлет то и дело выкрикивал нам свои шутки, а один раз даже принес холодные напитки. И каждый раз я чувствовала, что его взгляд задерживается на мне на секунду дольше, чем нужно. Хм. Этот чудак что, запал на меня? Я тут же отбросила эту мысль – не хотелось бы заводить летний роман в фургончике с едой. Нужно было просто быстрее закончить с этой работой.
Наша остановка в Пасадене закончилась, и мы отправились обратно на стоянку, чтобы сделать перерыв, а потом поехать к бару в Эхо-Парке, где надеялись застать «счастливый час» и вечернюю толпу.
После уборки в фургоне Роуз села на пассажирское сиденье и достала толстый учебник по биологии.
– Самое настоящее пляжное чтиво, – сказала я, запирая шкафчики с запасами еды.
Она ответила, не глядя на меня:
– Я пропускаю летнюю школу, поэтому посещаю вечерние занятия в местном колледже. Ты же не против, проныра?
– Это твоя скучная жизнь, не моя.
Она вставила наушники и положила учебник на колени. Папа занялся расчетами и проверкой новостей в соцсетях, поэтому я успела сбегать за мороженым в винный магазин через улицу.
Время пролетело чертовски быстро; мы вернулись к работе и подъехали к бару, когда небо уже окрасилось в бледно-персиковый цвет. Там было много народу. Казалось, как только становишься взрослым, твоя жизнь начинает вращаться вокруг бокала розового вина.
Припарковав фургон, я надела кепку и фартук и включила жарочную поверхность. Роуз припарковалась рядом с нами, забежала в фургон и достала кассу и айпад с мобильным терминалом.
Папа открыл окно заказов и повернулся к нам.
– Готовы? – строго спросил он.
– Ага, – ответила Роуз, нацепив на лицо дипломатическую улыбку.
Я показала большие пальцы в перчатках.
Некоторое время все шло гладко; работа в «КоБре» напоминала отлично поставленный танец. Места было так мало, что нам пришлось найти способ не выходить за пределы наших маленьких территорий. Сыграло на руку и то, что я невысокая – папа с Роуз могли дотянуться до расположенных надо мной предметов, а я легко ныряла под их руками, доставая то, что мне нужно.
Только я настроилась и собралась насадить на шпажку говядину, как услышала раскат знакомого смеха. Кожу закололо.
– Феликс, возьми мне пирожок, хорошо?
Это Синтия и Феликс.
– Эй, а это ведь фургон папы Клэры, да?
И Патрик.
Я забилась в дальний от окна угол. Как их сюда занесло?!