Она бросила на Кельвина резкий взгляд. Покачала головой и сказала:
– Конечно, нет. У меня от мужа нет секретов.
Том осторожно посмотрел на нее. Она говорит правду?
Они договорились о гонораре и уже поднялись, чтобы уйти, когда Кельвин спросил Карен:
– У вас нет судимости?
Она повернулась и глядя ему прямо в глаза ответила:
– Нет.
Адвокат посмотрел на нее в ответ, и что-то в его оценивающем взгляде встревожило Тома. Он внезапно понял, что Кельвин не верит ей – ни единому ее слову.
По дороге домой воздух почти искрился от напряжения, вызванного оставшимися без ответа вопросами. Раньше Тому нравилось ездить с Карен; некоторые из его счастливейших воспоминаний были связаны с их поездками за город на выходных с кучей сумок на заднем сиденье и она смеялась, запрокинув голову…
Том почти испытал облегчение, когда зазвонил телефон. Он ответил. Потом с извиняющимся видом повернулся к жене.
– Мне нужно ненадолго съездить на работу.
– Да, конечно.
– Ты как?
– Голова болит, – она закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья.
Том высадил ее у дома. Наклонился поцеловать, прежде чем она вышла.
– Отдохни. Попробуй поспать. Я постараюсь вернуться пораньше.
Карен вылезла из машины, и, пока он выезжал со двора, махала ему, щурясь на солнце. Он помахал ей в ответ и поехал прочь, беспокойно гадая, что принесет им будущее. И какие еще секреты хранит жена.
Едва Том уехал, Карен развернулась и пошла в дом. Разговор с адвокатом подкосил ее: тот явно подумал, что она врет. Карен устало закрыла глаза и надавила пальцами на веки. Потом прошла на кухню, открыла холодильник и достала упаковку со льдом, которую ей дали в больнице. Лед помогал снять отеки. Карен приложила его ко лбу. Холод принес облегчение. С закрытыми глазами она села за стол и, прижимая упаковку со льдом к голове, стала медленно двигать ею, пытаясь унять пульсирующую боль.
День выдался жарким. Несмотря на кондиционер, пот струился под ее блузкой. Может быть, стоит увеличить мощность? Когда боль в голове слегка утихла, Карен открыла глаза. Посмотрела на столешницу, которую она заменила, когда переехала. Гладкая, блестящая, черная с вкраплениями серебра, она до сих пор нравилась Карен. Вот только сейчас у раковины стоял пустой стакан.
Она впилась в него взглядом, потом быстро осмотрела кухню, но все остальное было там, где и положено.