Разбойники тут же схватили баловня и потащили в сторону обрыва,
словно не понимая, чем это всё может им грозить.
Нет, конечно же, они всё понимали. Просто, видимо, решили
по-быстрому сорвать большой куш и умотать подальше.
Что тут скажешь: эти ребята определённо играли по-крупному, но
не переоценили ли они себя? Только что каждый из них повесил на
себя огромную мишень. Когда эти разбойники станут убегать отсюда,
их пятки будут гореть адским пламенем.
Конечно же, у них был тщательно продуманный план отступления,
без которого они бы сюда не сунулись. Но я что-то не припомню,
чтобы эти планы хоть раз сработали против Богов.
Тем временем разбойники уже подтащили баловня к обрыву и начали
быстро обшаривать его карманы. По виду баловня стало ясно, что он
всё понял. Его спесь куда-то улетучилась. Теперь он стал шёлковым и
начал жалобным голосом упрашивать разбойников, чтобы те его
отпустили. Предлагал им золотые горы, но, похоже, сам не верил в
то, что уйдёт отсюда живым.
Из всей этой четверки баловень вызывал у меня меньше всего
сострадания. Думаю, что и все окружающие разделяли это чувство. Уж
слишком сильно всех достали эти напыщенные павлины, с презрительным
видом расхаживающие повсюду. Куда больше, чем все разбойники вместе
взятые.
Но всё же, несмотря ни на что, парня было жалко. И слышать его
мольбы и скулёж было тяжело. Но, разумеется, помочь ему я ничем не
мог.
Отвернувшись от разбойников, я снова отправился в путь.
В этот момент на ближайший камень сел белоклювый ворон, который
сразу же уставился мне прямо в глаза.
Интересно, как он здесь очутился? Обычно эти птицы водились
гораздо южнее этих мест. Неблизкий же путь ему пришлось преодолеть,
чтобы добраться сюда!
- Кааар, - протяжно каркнул ворон. -
Тар-тарар-кар-рак-таррак-кар-тар-раккар-тар-тарар-кар-рак-таррак-кар-тар-раккар.
А ведь это кодовая фраза, - подумал я.
Увидев, что я его понял, ворон быстро мотнул головой в сторону
обрыва.
- Есть идея получше, - негромко сказал я и посмотрел на
разбойников.
Ворон мгновенно понял мой замысел и, сорвавшись с места,
устремился в яростную атаку, нацелясь на долговязого.
Превозмогая сильную боль, я оттолкнулся ногами от земли и,
словно метеор, рванул к разбойникам. От невероятной нагрузки в моём
теле начали ломаться кости, полопались сосуды, рвались мышцы и
сухожилия. Но кровь переполнял адреналин, и это заглушало все
ощущения.