Первым делом, мне захотелось убедиться, что Рустам жив. Как-то
не хотелось записывать на себя гибель ни в чем не повинного, хоть и
бестолкового солдата. Ему, наверняка, и так достанутся все
«плюшки», когда начнется разборка происшествия. Мало моего побега,
так еще и потеря оружия. Пистолет я решил забрать, а то вдруг
очнется раньше времени, и начнет палить вдогонку. Хоть по
малолеткам стрелять и не положено, но и открывать двери тоже. Так,
что шут его, этого азиата знает. Взглянув на него, вдруг с ужасом
отшатнулся в сторону. На какой-то момент, мне вдруг показалось, что
я вижу его насквозь. То есть несмотря на одежду, прекрасно вижу
всего внутренности – легкие поднимающиеся и опускающиеся в такт
дыханию, сокращающееся сердце, и кишечник, причем стоит мне
захотеть, и я смогу увидеть даже то, что находится в самих кишках.
Это так испугало меня, что я отшатнулся в сторону и потряс головой.
Наваждение, тут же пропало. Отринув в сторону глупые мысли стянул с
ефрейтора, солдатский ремень с кобурой пистолета, и быстренько
охлопал его карманы, став богаче на пятнадцать рублей с какой-то
мелочью, и обладателем довольно удобного перочинного ножа,
нашедшегося в одном из его карманов.
Его документы были мне не интересны, Мой бушлат был гораздо
удобнее его, обувь, находящаяся на мне, тоже вполне меня
устраивала, а его шапку улетела куда-то в сторону и разыскивать ее
я посчитал потерей времени. Поэтому еще раз нащупав пульс, и решив,
что парень вскоре придет в себя, поднялся и побежал вдоль насыпи в
сторону моста через Енисей. Почему именно туда? Не знаю, просто не
особенно выбирал направление, стараясь оказаться как можно дальше и
от солдатика, и от людей. По дороге слегка подтянул ремень, снятый
с Рустама и опоясался им под курткой, чтобы скрыть кобуру с
пистолетом. Скоро должно было стемнеть, и мне нужно было выбрать
место, чтобы переночевать. Не буду же я шастать по ночам в
незнакомом городе привлекая к себе внимание.
Место я нашел неподалеку от какой-то рыбацкой пристани,
устроившись на скамейке возле одного из эллингов с лодками рыбаков.
Перекусив, имеющимся при себе хлебом и салом, выкурил сигаретку и
прилег на скамейку, задумавшись о том, что мне делать дальше.
По большому счету маршрут был выбран задолго до того, как меня
отправили за решетку, еще моим предшественником. В Детском доме, в
котором Сергей провел считай все свое детство было принято
назначать наставников из воспитанников старших групп. В обязанности
такого наставника входило в каком-то смысле воспитание и введение в
сообщество, вновь прибывших детей. Наставник объяснял правила
поведения, рассказывал, что можно, а что нельзя делать в приюте,
помогал со школьными занятиями, улаживал драки и ссоры, одним
словом был, кем-то вроде старшего брата, или няньки если подопечный
был слишком мал. По мере взросления, подопечный и сам обзаводился
младшим братцем, если конечно его поведение не выбивалось за рамки
дозволенного, и в итоге образовывалась некая семейная цепочка, из
нескольких человек. В отсутствии нормальной полноценной семьи, даже
такая видимость близкого человека, которому можно было «поплакаться
в жилетку», или получить защиту, давала видимость родства и
надежду, когда-то обрести семью настоящую.