– Везет, – отозвался Денис и встал. –
И спасибо, док. Мне уже пора.
– Я вас не держу, – произнес Штерн. –
Но, если что, заходите, всегда рад просто поболтать.
– Всенепременно, – пообещал Денис и
поспешил уйти. Не то чтобы доктор ему не понравился, напротив, он
был вполне мил и обходителен, но опасливый ребенок в глубине души
рвался поскорее покинуть царствие пилюлек и шприцов.
Фадеев вышел в общий зал. Возле
кофе-автомата, конечно же, еще никого не было. Денис решил умыться
и привести себя в порядок.
Душевая оказалось большой и
просторной. Выложенная белоснежным кафелем, с зеркалами на стенах и
множеством кабинок она представляла из себя идеал чистоты и
порядка. В дальней кабинке шумела вода, разносился приятный запах
ромашкового шампуня, это явно ёжик мыла рыженькие колючки. Денис
улыбнулся, двинулся к дальней раковине, поднес руки к крану,
автоматически включилась вода, он набрал ее в ладошки и плеснул на
лицо, стирая остатки крови. Затем посмотрел на себя в зеркало и
вдруг от удивления открыл рот.
Дверца из матового стекла в Юлиной
душевой оказалась полуоткрыта, и в этом раскрытом фрагменте четко
просматривался обнаженный женский силуэт, стоящий к нему спиной и
плескающийся под струями воды. Конечно, следовало тут же уйти или,
на худой конец, отойти в сторону и уже там закончить дела. Но, но…
взгляд отвести не получалось. Струи воды медленно и монотонно
падали из душа, словно гипнотизируя. Они летели, опускаясь на
намыленные волосы, на раскрасневшиеся плечи, стекали, переплетаясь
вместе с пеной по гладкой спине, струились по плавным линиям и
изгибам тела, опускаясь все ниже и ниже к упругой и такой
идеальной, как наливные яблочки, попе, окутывая пеной эти
прелестные розовые окружности и спускаясь между ними к стройным
спортивным ножкам.
Тут же заиграли гормоны, и Денис даже
задержал дыхание, стараясь запечатлеть в памяти это чудесное
мгновение. Но Юля вдруг повернулась.
– Ты!!! – выкрикнула она. –
Придурок!
Фадеев машинально отвернулся от
зеркала, но, к сожалению, сделал это зря, поскольку в лицо тут же
прилетел увесистый кусок мыла.
– Ау! Ну, зачем же по носу-то, снова,
– пролепетал Денис.
Дверца душевой кабинки с грохотом
захлопнулась. За ней тут же запыхтел ёжик, рыча и выбрасывая
проклятия:
– Гад, извращенец, козел!..