– Ваша позиция ясна, – кивнул Громов
и положил ладонь на внушительную белую папку. – Но, изучив вашу
биографию, я нашел в ней один очень важный и определяющий эпизод
вашей личности.
– И какой же? – покосившись на папку
и разглядев на ней собственную фамилию, спросил Фадеев.
– Это гибель ваших родителей! –
Холодные глаза проверяющего пронзили Дениса насквозь. – Они ведь
погибли в автокатастрофе?
– Да, – стараясь сохранить
хладнокровие, ответил молодой человек, но сердце предательски
екнуло, что наверняка сказалось на графике полиграфа. – Но вы ведь
и так это знаете!
– Знаем, – кивнул Громов. – Но важна
была ваша эмоциональная реакция. А теперь вернемся к моему
предыдущему вопросу. Исходя из факта гибели ваших родителей, вы бы
точно ничего не хотели изменить в истории? К примеру, отговорить
родителей не ехать в то утро на работу или попросить их выбрать для
этого другой маршрут или способ, скажем, метро или
трамвай.
– Что толку гадать, – пожал плечами
Денис, – историю не изменить.
– А если я скажу вам, что такой
способ есть, – прищурился Громов и внимательно посмотрел на
молодого человека.
– То я бы, конечно, воспользовался
им, как и любой другой человек.
– Ответ не верный, – покачал головой
Громов.
– Почему?
– Как вы уже сами сказали ранее,
изменение, пусть даже мелкого из событий, может привести к большим
переменам в настоящем. Возьмем, к примеру, вас. Смерть родителей
очень сильно повлияла на вашу личность, но повлияла на нее
плодотворно. Вот кем вы были до их смерти? Простым мажором –
избалованным сынком богатеньких родителей, проводящим время в
праздных развлечениях и мечтающим о карьере киноактера, хотя
родители жаждали для вас совсем другого. Скажите, кем хотел видеть
вас отец?
– Военным, – сухо ответил Денис.
Изливать душу этому человеку, коснувшемуся больной темы, он не
хотел.
– Верно, – кивнул Громов, будто бы
лично был знаком с Фадеевым старшим. – Но вы полностью противились
этому, постоянно ругались с отцом и проявляли истинный юношеский
максимализм, вечно попадая в скверные истории. Боюсь, если бы так
продолжалось и дальше, вы бы закончили весьма прискорбно.
– Вы не можете этого знать! – чуть
громче, чем следовало, произнес Денис. – У нас была обычная
проблема отцов и детей, как и у миллионов других.
– Возможно, – пожал плечами Громов. –
Но зато я знаю, что в вас не было стержня, и к своему желанию стать
актером вы относились спустя рукава, предпочитая репетициям в
театральной студии – вечеринки с друзьями.