Дёрнувшись, я вернул своё оружие в вертикальное положение и
постарался повторить, как его держит смотрящий на меня с хитрым
прищуром старик. Значит, у него тоже не ружьё, а винтовка. Что ж,
буду знать. До этого я ориентировался по картинкам из одной старой
книги про охоту, что стояла в библиотеке у моего отца.
Через пару минут все затихли, и тишину ночи разгонял только
треск костра, куда я время от времени подкидывал, лежащие рядом,
дрова. В какой-то момент мне даже показалось, что я нахожусь дома,
да ещё и в детстве, когда мы любили всей семьёй ходить в походы.
Незаметно накрыла ностальгия, и лица родных предстали перед
глазами, будто и не было никакого “конца света”, а всё происходящее
просто приключение. Я горестно вздохнул и попытался вновь
сосредоточиться на окружающем.
Незнакомый мир, неизвестный город и непонятная мне конфронтация
с некими “беляками”. Интересно, кто тогда мы? Чёрные? Синие? Ещё
какой-то цвет? Да ещё и задание, на которое нужно идти поутру. Пока
слишком много переменных в этом уравнении. Так что буду решать
проблемы по мере их появления. Как, например, сейчас, когда кто-то
откровенно шебуршит за моей спиной. Я напрягся и сделал вид, что
ничего не замечаю. Только поудобней перехватил винтовку, понимая,
что выстрелить, не зная системы механизма, просто не смогу, а вот
ударить штыком вполне получится. Главное, успеть вовремя.
Так, так шорох всё ближе. Сдвинулся чуть левее. Ещё секунда…
Конечно, без моих Помощников и Хранителей я чувствовал себя не
так уверенно. А, если сказать честно, то откровенно беззащитным и
практически голым. Но, кое-какими навыками я обладал и без них.
Например, хорошая реакция и неплохие физические показатели.
Незаменимые качества для каждого уважающего себя химеролога.
Особенно при работе с непроверенными конструктами.
Резкий поворот и выпад импровизированным копьём в темноту.
Острие проваливается в пустоту, но я сразу возвращаю оружие обратно
и, уже видя стелящуюся по земле тень, бью гораздо ниже. Чтобы
спустя секунду понять насколько я сглупил.
Крыса. Я убил здоровенную, мясистую крысу. Уж не знаю, чем она
хотела здесь поживиться, но, в итоге, нашла только собственную
смерть.
Приглядевшись, я подтвердил своё мнение фактом лежащей без
движения тушки и безразлично пожал плечами. Не то, чтобы я был
жестокосердным человеком, но годы практики с самыми различными
живыми существами, которые иногда погибали в ходе работы, приучили
меня относится к ним без особого пиетета. Разумеется, это не
касается людей. Да и кто в здравом уме будет творить хоть какие-то
химерологические эксперименты с человеком? Это, как минимум,
запрещено Кодексом Биоэтики. А, как максимум, рано или поздно
уничтожит самого творца. Один из столпов метапрактики, обагрённый
кровью первых исследователей.