- Анна-с-с, а ты куда-с-с?
- А никуда-с, - огрызнулась я устало, - гляну на жертву драконьего пламени, может что уцелело. Пришлют королевскую кобру с письмом - сделай вид, что она домом ошиблась, притворись, не знаю... Туристкой. Из королевства Дроссельфхорстен.
- Я не выговорю-с-с, - качнула медленно так головой анаконда и постучапла кончиком хвоста по дощатому полу.
- Я выговорю, у-р-р, - Геральдинио, рыжий кот, что однажды забрел ко мне в лавку, да так и остался жить приживальцем, запрыгнул на подоконник и лениво разглядывал улицу.
Я жила в деревеньке близ столичного городка с королевским дворцом. Здесь почти не проходили прохожие, а проселочная дорога не пользовалась популярностью. Но меня очень быстро находили пациенты.
Короткими перебежками по любимому лесочку я достигла сгоревшего родного дома, и ощутила горечь, плавно подступающую к горлу.
А ведь я любила этот дом!
Скинув капюшон накидки, я потопталась на пороге и, уговорив себя, все же шагнула на пепелище.
- Ничего не уцелело, - пробормотала я грустно, - вот же...дракон!
****
Тихим нежным вечерком в дверь моей лавки постучала новая неприятность.
Открыв дверь, я уставилась на королевскую почтовую кобру. Та в ответ уставилась на меня, держа в пасти аккуратно сложенный пергамент с изумрудной печатью.
Я вытащила письмо у нее изо рта и пробормотала прежде, чем захлопнуть дверь перед ее носом:
- Чаевых не жди!
Вернувшись в гостиную, я покрутила в руках сложенный лист пергамента. А внутри всё похолодело. Увидев королевские символы на печати, я отбросила письмо в дальний угол комнаты, а сама отскочила в другой, будто бы боялась, что письмо меня укусит.
Анне Гольдбергарсен от генерала королевской армии Данте арн Торвальда
- Неужто любовное, у-р, м-я-яу, - спрыгнув с подоконника, Геральдинио вальяжно скрылся за дверьми кухоньки.
- Повестка! - взвыла я надрывно, отчего от меня отскочили живо передвигая деревянными ножками две табуретки, и попытался слиться с другой мебелью жёлтый диван. - Меня вызывают! На виселицу-у-у...
Слёзы покатились по щекам, а в горле встал горький ком. Я забегала по крохотному помещению, где принимала пациентов, с пергаментом в руках. Я лихорадочно искала в своей голове хоть один весомый аргумент по которому могла претендовать если не на амнистию, то на смягчающее. Ну, я же не нарочно предложила принцу всхуднуть!