Девочка на мгновение замирает и круглыми внимательными глазами начинает рассматривать бесконечные магазинные полки. Броские конфетные обертки так и манят к себе, зазывая в царство вечных удовольствий. Что выбрать: мягкий сладкий творог, покрытый толстым слоем молочного шоколада, или хрустящее сахарное печенье? Кисло-сладкий фруктовый лед или масляное пирожное с ореховой посыпкой?
Сердце глухо колотится в горле, и над головой будто тикает бомба, готовая разорваться в любой момент…
– Дорогая, мы уже оплачиваем! – раздается обеспокоенный голос одного из родителей. Кого – уже не важно. Они остались где-то там, далеко за границей этого восхитительного сладкого королевства.
В отчаянии девочка присаживается на корточки и обхватывает тощие коленки руками. Опускает голову вниз так, что вся она целиком превращается в маленького ежа, свернувшегося клубком посередине обычного супермаркета.
И тут краем глаза она замечает черные тени, скользящие по соседним стеллажам с продуктами. Больше всего они похожи на темные пятна, которые видишь, когда резко открываешь глаза на ярком свету после долгой темноты, нежели на реальность, поэтому сначала она не обращает внимания. Потом, когда наконец решается схватить коробку с сухим завтраком, понимает: что-то не так.
Эти тени не такие, как отбрасывают люди или предметы: они более живые, объемные и более черные. Мягкие края теней бугрятся, словно мышцы тяжелоатлета. Прекрасные в своей отвратительной природе, они гипнотизируют ее, слегка подрагивая под люминесцентными лампами.
Тогда, в восемь лет, она впервые поняла, каково это, когда в кино время вокруг героев останавливается, и они движутся, будто в пустоте. Оказывается, и в реальном мире секунда может длиться целую вечность.
Не издавая ни звука, она идет в сторону теней. Медленно, осторожно, боясь спугнуть. Шаг за шагом.
Отец зовет ее, но она не слышит; она как в тумане. Прижимает к груди коробку с хлопьями и упорно двигается вперед. Когда до таинственных теней остается чуть меньше метра, перед ней возникает мужчина в кожаной коричневой кепке, глубоко надвинутой на лицо.
Он возникает в прямом смысле этого слова, ведь еще мгновение назад его здесь не было. Все, что она потом запомнит об этом мужчине, – ярко-голубой, почти неестественный, цвет глаз.