Поводя плечами на ходу в ритме танцпола, вернулась разгоряченная Стася.
– Жу! Жу-жу-жу! Жукова – мой геро-о-ой! – пела Стася, тряся розовой головой.
– Вот так сразу?
– Аль, но круто же? Здесь реально круто. Не то что скинула бы тебе билеты на вечер журнала «Лиза» в Бирюлево. Нет, у тебя начальница реально классная, – убежденно сказала Мартынова. – От сердца подарок оторвала!
– Нет, она сказала, что сама сюда не хочет. Вот жизнь! Надоели икра и шампанское. Она сказала: лучше я с Холманским дома вечер проведу.
– Мммм… – издала мурлыканье Стася. – С тем самым Холманским… А-ах, сладкий!
– То есть ты бы не прочь? Игорька за борт, да?
– Не, ты что? Я абстрактно! – возмутилась Мартынова. – Он абстрактно сладкий. Торс, бицепсы, глазки – могу я восхититься?
– Право имеешь, я считаю.
– Ну вот. У Жуковой вкус что надо… Уй! – Стася вдруг визгнула, схватив Алю за руку. – Смотри, это правда Руманов!
Свирская развернулась в ту сторону, куда глазела подруга. И правда, здесь, буквально в шести метрах от нее, стоял Роман Руманов.
Конечно, он был не один. Конечно, болтал с кем-то. Но фигуры вокруг него словно выходили из фокуса, резкость была наведена на него одного.
– Давай автограф возьмем! – азартно предложила Стася.
– О-о-о! Прекрасно! Еще две дуры-фанатки пожаловали! Вот что он подумает.
– Да какая разница?! Ладно. Тоже мне, принцесса на горошине. А давай просто подойдем и познакомимся, а? – снова загорелась Стася. – Скажем, что мы актрисы, что мы из ВГИКа…
– Угу, я уже во МХАТе играю, ты на Бродвее…
И хотелось Але подойти, и под ложечкой дрожало. А может быть, за Стаськиным плечом – не так страшно?.. И вдруг – Алин кумир повернулся и взглянул прямо на нее!
Взглянул чуть насмешливо, но с искорками в черных глазах, с интересом.
В тот же миг Аля ощутила кристальную пустоту, в голове разом остановились все бормотавшие, возражавшие друг другу голоса. Щеки загорелись. Отодвинулись в гулкий вакуум очередные гибкие «оох», «уоу», стонавшие из динамиков. Время замерло. И в тишине Фортуна подлетела к Але, коснулась ее тончайшей серебряной палочкой и молвила: «Пускай уж эта девочка получит все, что хочет!» Так Альбина чувствовала целую секунду.
Руманов пошел к ней.
Аля смутилась, отвернулась. Она почувствовала, как ее задело его плечо, ощутила на секунду запах его цитрусово-морского одеколона. А через мгновение на Р.Р. повисла рыжая девица с выпирающей из тесного выреза грудью, обвилась вокруг Руманова, захихикала, залопотала что-то.