Комиссар Гордон. Последнее дело? - страница 2
– Доброе утро, шеф.
– Дело нешуточное, – сказал Гордон. – Какой-то негодяй украл банки с кексами!
Комиссару показалось, будто Жаби как-то ехидно улыбается.
Она выбежала во двор, а комиссар так и остался стоять посреди комнаты. Через минуту дверь снова распахнулась. Внутрь хлынули солнечный свет, птичьи трели и аромат цветов. На пороге стояла Жаби. Она пропела небольшую торжественную мелодию, сделала несколько танцевальных па и, покачиваясь, внесла в дом три большие банки.
– Моя дорогая помощница, ты раскрыла дело! – Комиссар наконец взбодрился и повеселел. – Но кто же преступник? – спросил он и тут же припомнил новые подробности своего сна. Он жевал кексы и съел штук двадцать, не меньше. Из угла за ним наблюдала какая-то чёрно-белая фигура. И смеялась над его толстым пузом. И дразнила за то, как жадно он уминает кексы. Во сне этот чёрно-белый незнакомец пытался украсть его банки. Но комиссар его перехитрил…
– Ну и кто же вор? – повторил свой вопрос комиссар.
– Ты сам, шеф! – весело сказала Жаби. – Я проснулась рано утром и увидела, как ты встаёшь. Возможно, ты это делал во сне. Ты взял банки и вышел из дома. А потом вернулся без банок и уснул.
Комиссар вспомнил, что во сне он тоже спрятал банки. Он покашлял и опустил глаза.
– Мне не спалось, – продолжала Жаби, – и я пошла в сарай рубить дрова. И нашла там банки…
– Преступник дразнился и вёл себя крайне неприятно, – с чувством подчеркнул комиссар. – В моём сне, то есть.
Его вдруг посетила страшная мысль: а что, если в банках ничего нет? Будет очень печально, если окажется, что во сне он съел все кексы и даже толком не насладился вкусом! Пустые банки и ещё более толстый живот – вот и всё, с чем он останется. Комиссар потянулся к одной из банок. К утренней. (Банки у него были разные: утренняя, обеденная и вечерняя.)
Работа полицейского может длиться день и ночь, поэтому важно различать время суток на вкус. Вдруг утренняя банка окажется пуста?
Но нет – кексы были на месте.
Гордон поставил один на другой два ванильных кекса и запихнул в рот. Какое наслаждение!
– Грумф, грумф.
Какой-то я стал прожорливый последнее время, подумал он.
Жаби копалась в сундуке с костюмами, который стоял под кроватью. Отыскав в нём золотую корону, она надела её и принялась плясать по комнате и распевать: «Я раскрыла это дело, я раскры-ы-ыла дело». И всё время поглядывала на себя в зеркало.