– Лиховид Ростиславович, – вывел я его из раздумий, – что у вас?
– У меня-то, Федор Васильевич, ить всё в порядке, мне-то боятьси неча, а вот тебе…
– Узнали что-нибудь новое?
– А вот и узнал! – колдун завсис над компом, но неприязненно покосившись на него, отлетел к дивану. – Силы тёмные, страшные и могучие идут.
– А поконкретней, дедушка? Кто такие? Откуда взялись? Насколько сильные? Чего хотят?
Лиховид пожевал губами, будто в раздумье, стоит ли рассказывать нам, но вымолвил только:
– Айясанты.
– Чего? Это вы чихнули или выругались?
– Айясанты идуть.
– Лиховид Ростиславович, ну что вы как Аристофан на допросе? Каждое слово из вас тянуть надо.
– Давай, старый, не томи, – не выдержал и Михалыч. – Обскажи нам про ентих айясранцев.
– Айясанты, – поправил Лиховид. – Народец енто такой, зело злющий, со всеми во вражде. Я до вечера в старых книгах да свитках копался и нашёл-таки. А потом ишо припомнил, мне учитель мой, Мировид, обсказывал про ентих подземников…
– Подземный народ? – удивился я.
– Истинно, – мотнул бородою колдун. – На земле-матушке раньше жили, только воевали со всеми, а апосля и вовсе задумали всех сгубить и едины остаться. Однако же, сполотилися тогда все народы лесные, да болотные, горные, да степные, и люди и нелюди и всыпали змеелюдам так, что удрали они под землю.
– Змеелюды? – Михалыч почесал в затылке. – Ить что-то я слышал такое…
– Все слышали, – отрезал Лиховид. – А знаю только я. В древних книгах писано, что тулово у них змеиное, а от пояса и выше – человеческое. Волос не имеют, да слепые от роду, зато мыслями туды-сюды кидаютси меж собой и слов им не надоть.
– Телепаты, – понимающе кивнул я. – Неприятно, но не критично.
– Как они там меж собой болтают, нам без надобности, – отмахнулся Лиховид. – Однако мыслью же могут они проходы в земле рыть, горы рушить, да и воевать, ежели захотят. А они захотели. По всему выходит, что порешили они снова своё могущество на всю землюшку распространить. А выйти из ходов своих подземных, здеся надумали.
– Почему именно тут? – удивился я. – Мало им места что ли?
– Где тонко, там и рвётся. Учуяли слабину и давай наверх пробиватьси.
– Чего это «слабину»? – обиделся я.
– Ты, Фёдор, обижайси, не обижайси, а ить не Кощей ты всё ж, – вздохнул Лиховид. – Колдунства в тебе нет, вот они и попёрли.