Естественно, в постели кроме меня
никого не было. Хотя почему-то реально слегка побаливало правое
плечо, которого коснулась «Машка из сна», так, будто я его отлежал,
хотя при моей позе это сделать трудновато. Да и жарко было под
одеялом… Словно кто-то подложил грелку! Так что я поспешил его
скинуть.
За окном уже отгорел закат, но звёзд
на небе пока что не наблюдалось, только полная Луна, яркая и
огромная, та, на которую во сне хотели уехать Садовники, светила
мягким серебром, глядя на которое странный сон, в отличие от
определённого напряжения между ног, быстро уходил и забывался.
— В ванную! — скептически
прокомментировал я сложившуюся ситуацию в потолок, потому как мне,
хоть и раньше часто снились девочки далеко не в самых приличных и
очень даже эротических видениях, но сегодня что-то прямо совсем уж
накрыло. — И менять бельё…
После водных процедур я слегка
размялся, прямо на месте разогревая мышцы и разгоняя по жилам
кровь, а затем, приодевшись, спустился вниз, чтобы обнаружить в
гостиной усталую, но чем-то довольную Ольгу Васильевну в лёгком
шёлковом халатике с широким матерчатым поясом и любимых ею розовых
тапочках в виде мордочек каких-то животных. Вальяжно раскинувшись в
большом кресле и закинув ногу на ногу, женщина, попивая свой
вечерний глинтвейн, с интересом читала «Московский Вестник», на
переднем развороте которого под названием издания крупными чёрными
буквами было написано «Экстренный выпуск!»
— Добрый вечер, — поздоровался я с
опекуншей, устраиваясь напротив.
— Ты даже не представляешь, насколько
прав, — усмехнулась Ольга Васильевна, протягивая мне газету. —
Выспался?
— Угу, — ответил я, вчитываясь в
главный сенсационный материал выпуска, под громким заголовком
«Падение Варшавы!»
Варшава, насколько я помнил из уроков
политической географии и истории от Уткиной-старшей, крупный,
практически сравнимый с Москвой полис, основная часть которого
располагалась на огромном летающем острове, посередине которого
большое, неиссякающее озеро. Как такое возможно нам не
рассказывали, подобные аномалии нечасто, но встречаются в некоторых
уголках нашей планеты, и зачастую в древности именно они
становились основой для новых полисов.
Естественно, в таких условиях город
быстро разросся, занимая всё свободное и безопасное пространство
одноэтажной застройкой, и постепенно Варшава стал «стекать вниз»,
перенося туда промышленные и аграрные предприятия и освобождая
наверху новые жилые зоны. Землю же с парящим островом связали
тысячи и тысячи ниточек подъёмников, лифтовых устройств и даже
локомотивов вертикального хода.