— Значит, сначала сорбет для снятия макияжа, потом салфетки и в
конце мист для нормализации кислотности и увлажнения кожи, —
деловито перечислила она, ни разу не запнувшись. Говорила почти так
же, как и обычно. Единственное, что выдавало её состояние —
расфокусированный взгляд и чересчур расслабленная мимика. А потом,
словно запоздало спохватившись, заулыбалась и с небольшой
гнусавостью в голосе уточнила: — Ты же понял, как использовать эти
штучки?
— Ага, понял, — пробормотал Оливер с видом человека, который
ничего не понял. Открыл банку и, поглядывая на Камиллу, щедро
зачерпнул из неё двумя пальцами крем.
— Да, этого хватит на всё лицо. Ты такой молодец! А теперь
разотри и помассируй круговыми движениями, вот так вот, — с нотками
кокетства произнесла она, наглядно показывая, как надо водить
пальцами.
— Да пусть спала бы так. Ничего с её лицом не случилось бы, —
проворчала Лия, продолжающая следить за каждым его движением.
— А по-моему, это очень мило, когда друзья так друг о друге
заботятся, — подметила Рина, думая, что из них сложилось бы
прекрасная пара. Интересно, что бабушка бы сказала?
— Да в прошлый раз она мне все мозги вынесла, — шутливо
пожаловался Оливер и вытащил из пачки пару салфеток, которыми
полностью закрыл лицо Эми в грязных разводах из крема и косметики.
— Короче, на вечеринке в честь завершения школы малявка тоже
перебрала, я притащил её домой, скинул и сам завалился спать. А уже
утром у неё прыщи выскочили. Вроде как из-за несмытого косметоса. А
я откуда знал, что от него там какие-то поры забиваются?
Сбоку шумно вздохнула Камилла и сама себе под нос пробормотала,
снова позабыв о маске милой глупышки:
— Даже жаль, что у тебя нет приличного происхождения.
Рина покосилась на соседку, не понимая природу этой одержимости.
Неужели для неё в самом деле так важно, кто и из какой семьи
происходит? Насколько же сильно люди могут отличаться. Их система
ценностей, получается, даже не имела пересечений.
Закончив со снятием макияжа, Оливер встряхнул баллончик и
брызнул спреем в лицо Эми, из-за чего она резко открыла глаза и
перешла в сидячее положение, оказавшись с ним нос к носу. И, смотря
на неприлично близком расстоянии в глаза другу, выдохнула:
— Ты — мышь.
— Да хоть хомяк, — устало ответил он и ткнул указательным
пальцем ей в лоб, снова возвращая в горизонтальное положение. —
Спи, неугомонная.