Поскольку время позволяло, он решил не торопиться. За два
месяца, которые так щедро подкинул ему папаша, можно было реальными
отношениями обзавестись. Но настолько сильно усложнять себе жизнь
Кас, само собой, не планировал. От девчонок трудно отбиться, даже
если просто погулять, не озвучивая никакие признания вроде: «Ты мне
нравишься». Они сами успешно докручивали в голове, что хотели, а
потом строили планы вплоть до свадьбы.
— Ты лезешь в какую-то хрень, — хмуро подметил Ран, доев свой
молочный суп с креветками. Редкостная гадость, но он ради него в
город не ленился гонять на выходных.
— Возможно, — согласился Кас, рассматривая представительниц
прекрасного пола в полупустом обеденном зале. Вот вроде много
симпатичных девчонок, но ни за кого взгляд не цеплялся. Все
какие-то одинаково пресные и безликие.
— А мне кажется, что это будет весело, — подметил Эрн, тоже
изучая ассортимент с холодным интересом.
— Да тебе просто нравится наблюдать за тем, как этот придурок в
неприятности влипает, а потом носится с горящей жопой.
— Не спорю, — согласился он и усмехнулся: — Всё равно что
смотреть реалити-шоу со стопроцентным погружением.
— Да идите вы оба, у меня тут серьёзная тема! — фыркнул Кас и
почувствовал, как к нему со спины кто-то робко крался, из-за чего
резко крутанулся, впиваясь взглядом в симпатичную девчонку с милыми
кудряшками.
— Привет, — испуганно пискнула она, сжимая в пальцах розовый
конверт, который в следующую секунду пихнула ему. Он забрал его и
даже ничего сказать не успел, как милашка что-то сконфуженно
пробормотала, смутно похожее на «нравится», и убежала в спешке.
Опустив взгляд на конверт, Кас прочитал старательно выведенное
имя близкого друга каллиграфическим почерком и закатил глаза. Опять
через него девчонки передавали записки Рану. Но почему они так
поступали, Кас прекрасно понимал, потому что он даже не успел
письмо протянуть, как услышал хмурое:
— Выкинь.
— Да хоть прочитай для приличия. Она же старалась, писала.
Знаешь, сколько нужно смелости, чтобы передать любовное письмо?
— Да мне насрать.
— Я могу почитать, — предложил Эрн и поправил очки, пытаясь
скрыть предвкушение от грядущей экзекуции. Ему такие вещи следовало
давать в крайнем случае. Тот ещё садюга. Последней девочке, которая
рискнула написать ему любовное письмо, он на следующий день его
вернул, выделив все орфографические и даже стилистические ошибки, а
в конце поставил оценку и добавил саркастическую рекомендацию.